Библейские мотивы. Сюжеты Писания в классической музыке

Сюжет «Потопа» представляет собой любопытную историю, выстроенную как бы поверх ветхозаветной, – приём стандартный для либретто того времени, когда заранее известные публике события скреплялись вымышленными причинно-следственными связями, снабжались новыми героями, расцвечивались диалогами и т. д. Шестая глава Книги Бытия повествует о том, как Господь, заметив, что изрядно расплодившееся человечество погрязло во зле и разврате, пожалел о том, что создал людей на земле, и решил истребить их[157]. Благочестивый старец Ной, к моменту Потопа живший на свете уже 600 лет, родитель трёх сыновей – Сима, Хама и Яфета, получил от Бога подробную инструкцию по постройке ковчега и наполнению его животными и птицами: «По паре из каждого рода птиц, четвероногих и пресмыкающихся по земле войдут к тебе в ковчег, чтобы остаться им в живых»{53}. На том же ковчеге должны были спастись сам Ной и его сыновья с семьями. Через неделю полил дождь, «и окна небесные отворились»{54}. Ливни шли 40 дней и 40 ночей, всего же вода поднималась около пяти месяцев[158]. Это и было наводнение, смывшее с лица земли испорченный старый мир и его обитателей.

Опера Доницетти сосредоточена на событиях, предшествующих Потопу. Её действие происходит в городе Сеннар, где царствует язычник, деспот по имени Кадм, женатый на красавице Селе, матери его сына. В том же городе находится Ной, выполняющий в сюжете функцию Кассандры-прорицательницы[159]: видя, как город и весь мир захлёбываются в пороке, он взывает к Богу и сулит людям очистительную катастрофу, но над его словами насмехаются все, кроме Селы. Кадма раздражает сочувствие жены к Ною и её интерес к его проповедям и его Богу. Ада, наперсница Селы, тайно влюблённая в Кадма, пользуется этим раздражением, чтобы оговорить Селу перед мужем и занять её место. Она убеждает Кадма в том, что Села неверна ему и к ковчегу старика её приманивает не столько его проповедь, сколько преступная любовь к Яфету, его сыну. В ярости Кадм приказывает умертвить Ноя и его семью. Узнав о смертном приговоре, старец вместо того, чтобы трепетать, впадает в религиозный экстаз и разражается ещё более чудовищными предсказаниями. В последнем акте Кадм и Ада празднуют пышную свадьбу; измождённая и оклеветанная Села приходит к мужу, чтобы в последний раз попытаться вернуть его. Кадм заставляет Селу вслух проклясть Бога, которому молится Ной. Сдавленно она произносит слова «sia maledetto il Dio» (ит. «будь проклят Бог») и падает замертво. С фразой несчастной Селы грехи человечества перед Богом достигают критической массы: начинается катаклизм, и последняя картина оперы – без пения, целиком симфоническая – живописует наводнение; спастись в нём сможет только благочестивый Ной и его семья.

Премьера «Потопа» прошла в неаполитанском театре Сан-Карло и обернулась неудачей. Как принято считать{55}, из-за декораций финальная картина вместо сверхъестественного впечатления производила жалкое – и была встречена свистом. Спектакль не спас даже исключительно сильный состав. Партию Ноя в тот вечер пел 36-летний Луиджи Лаблаш, идеальный ветхозаветный пророк, прославленный бас, находившийся на пике формы, чей роскошный голос соответствовал внушительному облику. Головоломную партию Кадма, самую трудную в опере, пел тенор Берардо Винтер, которому предстояло создать ещё не один образ в работах Доницетти, а также петь в первых операх молодого Верди. В эпизодической роли – так называемой compressario[160] – одного из сыновей Ноя, Хама, был задействован 20-летний Лоренцо Сальви, в будущем – блистательный тенор, десять лет спустя триумфально выступавший в «Вильгельме Телле» Россини. Наконец, Селу пела Луиджа Боккабадати, неплохая сопрано, с которой часто сотрудничал Доницетти. Одна из досадных накладок премьерного спектакля была связана именно с ней: в ансамблевом номере Боккабадати умудрилась вступить на пару десятков тактов раньше, внеся окончательный хаос в и без того смятый спектакль.