Библейские сказания (Изд. 4-е)

В последний год пребывания в земле Мадиамской он иногда приходил в состояние религиозного экстаза, его навещали сны и пророческие видения. Однажды он пас овец у подножия горы Хорив, которая считалась священной, поскольку, по представлению мадианитян, на ее вершине в облаках жил бог их отцов, бог Авраама, Исаака и Иакова.

Оглядываясь по сторонам, Моисей увидел странное зрелище: какой-то куст вспыхнул огнем и не сгорел. Вдруг из этого пылающего куста раздался голос бога, который повелел ему немедленно отправиться в Египет и вывести израильтян из плена. В великом страхе Моисей заслонил руками лицо, чтобы не видеть бога, однако у него хватило смелости смиренно высказать свои сомнения: «Вот, я приду к сынам Израилевым и скажу им: „Бог отцов ваших послал меня к вам“. А они скажут мне: „Как ему имя?“ Что сказать мне им?». Отвечая Моисею, бог впервые открылся ему под именем Яхве. Это было знаменательное откровение, и все-таки оно не рассеяло тревог Моисея. «Как же мне добиться послушания израильтян, — жаловался он, — если я приду к ним, не имея никаких доказательств своей миссии, с одним лишь именем Яхве на устах?» Тогда бог вооружил его против маловеров чудотворной силой: начиная с этого момента Моисей мог по желанию превращать жезл в змея, вызывать и излечивать проказу и превращать воду в кровь.

Хоть Моисея и снабдили чудотворной силой, он всячески старался уклониться от навязанной ему миссии, ссылаясь на свое косноязычие и уверяя бога, что не сумеет убедительно поговорить с земляками. Яхве сперва было рассердился на этот новый маневр, но в конце концов смилостивился и сказал, что даст Моисею в помощь его старшего брата, Аарона, который весьма красноречив и будет говорить от его имени. Моисею не оставалось ничего другого, как готовиться к путешествию. Попрощавшись с тестем, он посадил на осла жену и детей и с тяжелым сердцем двинулся в Египет.

В дороге его ожидало страшное приключение. Когда Моисей остановился на ночлег в заезжем доме, Яхве внезапно решил убить его за то, что он необрезанный. Сепфоре едва удалось умилостивить рассвирепевшего бога, да и то лишь после того, как она подвергла обряду обрезания своих сыновей. В Египте Аарон вышел навстречу Моисею. Оба брата созвали всех израильтян и совместными усилиями убедили их, что по воле Яхве они должны покинуть землю Гесем. На их решение повлияли не столько чудеса, которые Моисей сотворил в доказательство своей миссии, и не столько красноречие Аарона, сколько со дня на день усиливавшиеся преследования, угрожавшие их существованию.

ИСХОД ИЗ ЕГИПТА. С памятного дня убийства, совершенного Моисеем в приступе гнева, прошло сорок лет. В Египте правил другой фараон, при его дворе служило новое поколение чиновников. Преступление Моисея стерлось в памяти людей, и бывшему изгнаннику ничего больше не угрожало. Впрочем, кто же узнал бы в бородатом азиате в грубом, длинном плаще и с пастушьим посохом в руке изысканного щеголя-египтянина, приемного сына царевны, о котором когда-то столько говорили! За сорок лет Моисей состарился до неузнаваемости, морщины избороздили его загорелое лицо. Ведь это был восьмидесятилетний старик, и его бороду сильно запорошила седина. Моисей и Аарон обратились к фараону с просьбой, чтобы он разрешил израильтянам удалиться на три дня в пустыню — молитвами и жертвоприношениями воздать честь Яхве. Это, разумеется, была хитрость, так как они больше не намеревались возвращаться под иго египтян. Однако фараон гневно отверг их просьбу и в виде наказания повелел израильтянам не только вырабатывать ранее установленную норму кирпичей, но сверх того самим доставать солому для их выделки. Это требовало дополнительного рабочего времени, так как соломы в Египте было не слишком много и приходилось ее искать по всей стране. А если кто-либо по этой причине не успевал изготовить установленное количество кирпичей, ему грозила тяжелая кара. Израильтяне, удрученные таким оборотом дела, сетовали на Моисея за то, что его обращение к фараону принесло больше вреда, чем пользы. Для Моисея это были чрезвычайно горестные минуты, минуты сомнения. Ему казалось, что Яхве не сдержал слова и обрек израильский народ на еще большие муки.

Моисей вновь отправился к фараону, твердо решив, что на этот раз одолеет его с помощью магии. Он встал перед троном и швырнул свой жезл, который немедленно превратился в ползающего змея. Но фараон с улыбкой сожаления посмотрел на бородатого волшебника, велел привести своих жрецов, и те проделали тот же самый фокус. На фараона не произвело особого впечатления даже то обстоятельство, что змей Моисея пожрал змеев египетских жрецов.