Библия ядоносного дерева

Казалось, она так хорошо понимала его, что готова была усыновить и поселить все семейство смешанной расы в нашем доме.

– Вы должны простить меня. Я долго прожил здесь и научился любить этих людей и их образ мыслей.

Естественно, подумала я, учитывая его семейное положение.

– Господи, вы же, наверное, голодны! – вдруг воскликнула мама, вскакивая со стула. – Останьтесь хотя бы на обед. Натан скоро вернется. Вы действительно живете в этой маленькой лодке?

– Да. Это хорошее жилище для того, кто делает такую работу, как мы: немного собирательства, немного изучения природы, немного служения, немного забот о здоровье населения и распространении хинина. Наши старшие дети бо́льшую часть года проводят в Леопольдвиле, где учатся в школе, но на каникулах присоединяются к нам, чтобы вместе навестить родственников.

Он взглянул на свою улыбавшуюся жену, которая тихо пояснила:

– Папа Фаулз особенно интересуется птицами. Он классифицировал в данном регионе многие виды, которые прежде были неизвестны европейцам.

Папа Фаулз? Где я слышала это имя раньше? Я вспоминала, пока мама и гостья вели изысканно-вежливый спор на тему, оставаться ли им на обед. Мама, очевидно, забыла, что у нас нет ни крошки приличной еды и гости даже не представляют, что их ждет, если они останутся. «Папа Фаулз», – крутилось у меня в голове. Между тем Ада подтащила свой стул поближе к старику и открыла один из старых зачитанных птичьих справочников, найденных тут, в доме.

– Хо-хо! – радостно воскликнул он. – А я и забыл совсем про эти книги. Прекрасно, что они тебе пригодились. А знаешь, у меня там, в лодке, есть много гораздо лучших.

Глядя на Аду, можно было подумать, что она с удовольствием прямо сейчас рванула бы к реке и начала читать эти книги. Ада принялась показывать ему разные картинки длиннохвостых сварливых соек и всякой другой всячины, а он так захлебывался информацией, что, похоже, даже не заметил, что Ада не умеет разговаривать.

Господи, ну конечно! Брат Фаулз! Это же и есть брат Фаулз! Священник, который служил в этой миссии до нас, и его вышибли за то, что он слишком тесно якшался с местными. Теперь все стало на свои места. Но мне уже было поздно вступать в беседу, поскольку я, будучи служанкой, пропустила момент представления. Я просто тупо сидела, пока Ада получала свои птичьи уроки, а Лия уговаривала робких маленьких Фаулзов выйти на веранду с ней и Руфью-Майей, сесть там на полу и почитать журналы с комиксами.

А вскоре в комнате сразу стало темно, потому что папа загородил собою дверной проем. Мы все замерли, кроме брата Фаулза, тот вскочил и протянул папе руку, одновременно похлопывая левой ладонью по предплечью – традиционное конголезское приветствие.

– Брат Прайс, наконец-то! – воскликнул он. – Я постоянно молился за вас, а теперь имел удовольствие познакомиться с вашей очаровательной семьей. Я – брат Фаулз, ваш предшественник в этой миссии. Моя жена Селин. Наши дети.

Отец не подал ему руки. Он стоял, уставившись на католический крест у него на шее и, наливаясь яростью, вероятно, вспоминал все, что мы слышали о брате Фаулзе, да еще и ругательства, каким научился от него попугай. В конце концов он все же пожал ему руку, однако холодно, по-американски.

– Что привело вас сюда?

– Мы проплывали здесь поблизости! Обычно бо́льшую часть работы мы проводим в нижнем течении реки, возле впадения в нее Ква, но родители моей жены живут в Ганде. Вот мы и подумали, что хорошо бы навестить вас и наших друзей в Киланге. Разумеется, нам следовало засвидетельствовать свое почтение папе Нду.

Было заметно, как папина кожа покрылась мурашками при упоминании имени его главного врага, местного вождя. К тому же произнесенного с акцентом янки. Однако отец принял невозмутимый вид, ничем не выдавая, какое бесславное поражение он терпит пока на ниве христианизации здешнего населения.

– Это замечательно. А что за работу вы теперь проводите? – Он подчеркнул голосом слово «теперь», будто хотел сказать: «Нам-то прекрасно известно, что вас с позором лишили права проповедовать Евангелие».

– Я с радостью тружусь во славу Господа, – ответил брат Фаулз. – Вот как раз говорил вашей жене, что понемногу служу. Изучаю и классифицирую фауну. Много наблюдаю и, вероятно, в перспективе сумею способствовать спасению.

– Жаль, – заявил папа. – Спасение есть путь, истина и свет ^[72]. «Ибо всякий, кто призовет имя Господне, спасется» ^[73]… Но «как веровать в Того, о ком не слышали? Как слышать без проповедующего?» ^[74]… «Как написано: как прекрасны ноги благовествующих мир, благовествующих благое»! ^[75]

– Благовествовать благое – и впрямь бесценный труд, – произнес брат Фаулз. – «Послание к Римлянам», глава десятая, стих пятнадцатый.

Во как! Этот янки знает Библию. Папа немного притормозил.

– Разумеется, я делаю все, что могу, – быстро проговорил он, чтобы скрыть потрясение. – Я принимаю всем сердцем благословенные слова: «Они же сказали: веруй в Господа Иисуса Христа, и спасешься ты и весь дом твой. И проповедали слово Господне ему и всем, бывшим в доме его» ^[76].

Брат Фаулз кивнул: