Библия в истории европейской культуры

Морали, нравственности, этике придается особое значение в истории любой цивилизации. Библия играет огромную роль в формировании морального облика человечества.

Слова «нравственность», «мораль», «этика» близки по смыслу, хотя и возникли в трех разных языках. Слово «этика» происходит от греч. ethos (нрав, характер, обычай) и ввел его в обиход Аристотель, который назвал «этическими» такие качества, как мужество, благоразумие, честность, а «этикой» – науку об этих качествах. Слово «мораль» – латинского происхождения. Оно образовано от лат. mos, что означало примерно то же, что ethos в греческом. Цицерон образовал от него слова moralis – моральный и moralitas – мораль, ставшие латинским эквивалентом греческих слов этический и этика. «Нравственность» русское слово (от корня «нрав») и стало употребляться со словами «этика» и «мораль» как синоним в XVIII в.

На сегодняшний день авторитет и значимость библейской мировоззренческой системы и особенно морали обусловлены также состоянием неуверенности в завтрашнем дне. Если раньше аксиоматичным был тезис о том, что «сон разума рождает чудовищ», то теперь можно услышать, что чудовищ способно породить и «высокомерие разума» (выражение лауреата Нобелевской премии Ф. А. Хайека). Не случайно в XX в. стало популярно творчество С. Кьеркегора и Ф. Достоевского, в чьих произведениях бытие человека подчеркнуто не сводится к социальности. Как писал Ф. Достоевский, «человек социален, – но не весь…» Именно поэтому тема свободы в культуре XX в. сопровождается размышлениями о природе человеческой агрессивности, соотношении рационального и иррационального, человека «дневного» и человека «ночного», о природе сексуальности, жизни и смерти. По словам Дж. Добсона, «то, что происходит сейчас по всей Северной Америке, с полным основанием можно считать гражданской войной между ценностями». Это война «за сердца и умы людей. Это война идей». И здесь очень часто обращаются к библейскому опыту, который тоже применял дуализм к рассмотрению проблем человеческого бытия. Слова апостола Павла «проходит образ мира сего» (1 Кор. 7:

31) как бы иллюстрируются утверждением Ницше о том, что «вся наша европейская культура уже с давних пор движется в какой-то пытке напряжения, растущей из столетия в столетие, и как бы направляется к катастрофе…». «Мир во многих отношениях продолжает двигаться в направлении, которое отнюдь не ведет к исправлению нынешних недостатков. Более того, общество пребывает в таком душевном состоянии, что его не волнуют разоблачения и изобличения, какими бы обоснованными и аргументированными они не были». Христианство остается на европейском континенте большинством, но это большинство, по выражению П. Бьюкенена, «запуганное». Христианофобия все более входит в моду в Европе, непопулярна сама идея признания христианских корней Европы. Американский социолог Х. Уорд в книге «Религия в 2101 году» даже утверждает, что со временем религия превратится в своего рода «духовный туризм». По мнению русского богослова, «ничто в этом ″секуляризованном″ мире так не подчинено ему изнутри, как сама Церковь…» и это «подчинение» нашло свое выражение в приятии равенства как «базовой ценности». За христианством не стоит ни одно европейское государство, которое строило бы свою политику на защите его приоритетов, а против него очень действенно работают «европейские ценности» (в первую очередь идеология прав человека, которая делает акцент на правах «меньшинств»). Не случайно католичество расценивается православием как «религия человеческая, слишком человеческая» (А. Кураев).