Библиотечный шпион

Саул улыбнулся сквозь собственные слезы и нежно погладил ее по щеке.

Но не только он заслуживал ее благодарности, и Элейн протянула руку и сжала пальцы Этьена, ощущая, как ее переполняет признательность.

– Тебе все-таки удалось передать ему эту записку.

– Я же сказал тебе, что сделал все, что мог.

* * *

Этьен и Саул стали не единственными гостями Элейн на той неделе. Солнечным днем в пятницу, когда колокола прозвонили полчаса пополудни, кто-то негромко постучал в дверь. Ожидая увидеть еще одного посетителя, который пришел в поисках близких людей, Элейн открыла и обнаружила перед собой миловидную молодую женщину с темными волосами, уложенными в «завитки победы», и умными ясными зелеными глазами.

– Вы Элейн Руссо? – спросила она с акцентом, который Элейн не удалось определить.

– Беланже, – поправила она. – Но некогда я носила фамилию Руссо, верно. Чем могу вам помочь?

Женщина полезла в висящую на сгибе локтя маленькую сумочку, в которой явно не поместились бы все продуктовые карточки, которые по-прежнему требовались в обыденной жизни лионцев, извлекла черно-белую фотографию и вручила Элейн.

– Меня зовут Ава Харпер, и это я увидела шифровку в «Комба» с просьбой помочь переправить в Америку Сару и Ноя Коэнов.

Дыхание у Элейн перехватило. На снимке Сара стояла во дворике около средних размеров светлого дома с темными ставнями. Рядом с ней сиял улыбкой темноволосый широкоплечий мужчина. Оба положили руки на плечи мальчика с глазами, обрамленными длиннющими ресницами; Элейн знала, что глаза эти – карие. Пухлые щеки мальчика свидетельствовали о пышущем здоровье, рот приоткрылся, а рука указывала куда-то вдаль, как будто он восторженно щебетал о том, что увидел, – как и положено детям.

Сара и Ной доплыли до Америки и воссоединились с отцом их семейства. Усилия Элейн не попали даром. Она боролась не зря.

Может, Жозеф и не хотел, чтобы она занималась таким опасным делом, но она знала своего мужа и знала, что он гордился бы ею.

Ава

Ава прекрасно помнила, когда сделала это фото – стоял прекрасный апрельский день, и легкий ветерок перебирал молодые зеленые стебли травы. Сосед Сары недавно купил щенка – белый меховой шарик с розовым языком, всегда готовым кого-нибудь облизать, – и Ной не мог сдержать восторгов и хоть несколько секунд посидеть спокойно, чтобы Ава могла их сфотографировать.

Любые страхи Сары потерять любовь Льюиса оказались необоснованны – на памяти Авы ни один мужчина не смотрел на свою жену с такой нежностью, как Льюис на Сару. А признательность, с которой Сара отзывалась об Элейн, побудила Аву прежде, чем отправиться в Англию, съездить в Лион – чтобы встретиться с той, кто рисковала жизнью ради печатного слова, призванного разгромить ложные нацистские заявления. Чтобы встретиться с женщиной, которая помогла Коэнам обрести свободу и благодаря которой они стали частью жизни самой Авы.

Несколько дней она искала Элейн по всему Лиону, руководствуясь списком имен, которые смогла упомнить Сара. Время уже подходило к концу, и Аве пора было улетать, когда ей наконец удалось разузнать местоположение женщины, так много сделавшей для других.

Элейн подняла голову от фотографии, и Ава увидела слезы в ее темных глазах.

– Они счастливы?

Ава не удержалась от улыбки.

– Очень. И они выжили в этой войне благодаря вам.

– Ну что вы. – Элейн покачала головой, разметав по плечам густые светлые волосы. Скулы у нее остро выступали над впалыми щеками, а запястья, выглядывавшие из рукавов красного свитера, поражали своей хрупкостью. – Я всего лишь вставила послание в статью.

– Да, но так хитро его спрятали, – возразила Ава. – Я заметила его исключительно потому, что обычно все статьи в «Комба» отличались безупречной редактурой. Человек, незнакомый с газетой, ничего бы не понял.

– Мы всегда гордились качеством наших текстов. – Элейн грустно улыбнулась. – Но стольких людей не удалось спасти.

Ава почувствовала тяжесть ее переживаний всем сердцем и кивнула в знак понимания.

– Я находилась в Лиссабоне, но видела многих беженцев и слышала их рассказы. И даже в этом городе, вроде бы безопасном, выжить удалось не всем. – Ее снова пронзила горечь потери, и Ава знала, что так всегда будет при воспоминании об Отто. – Я слышала о нападении на вашу типографию. – Она узнала об этом из письма Джеймса и была потрясена. – Я так соболезную вашей утрате.

Элейн слегка вздернула подбородок, этим гордым жестом словно пытаясь приструнить свое горе.

– Нам выпала опасная роль, но мы все сознавали, чем рискуем.

Взгляд Авы упал на большую машину в углу комнаты.

– Это печатный станок?

– Oui, – ответила Элейн, кивнув. – Хотите взглянуть?

– Конечно. – Ава подошла ближе и принялась разглядывать рычаги, платы и ролики, ощущая запах металла и смазки, который смешивался в воздухе с пудровым ароматом чернил. Назначение некоторых деталей она поняла, другие оставались интригующей загадкой.