Библиотекарь

В оставшееся время лектор рисовала одни и те же руны с использованием энергий огня, воздуха, воды, земли и жизни. Подробно показывала, какой эффект на выходе производили созданные фигуры, показывала их преимущества, недостатки и сравнивала с исходной руной. По всем фронтам оказывалось, что наиболее сильными были руны с начальными энергиями, а у остальных наблюдались странные побочные эффекты, которые больше мешали, чем помогали. Так, если нарисовать руну ветра огненной энергией, то при своей активации стрелка громко вспыхивала и обдавала всех тёплой волной. Стрелка из земляной энергии при активации осыпалась песком, а если нарисовать элементы разными энергиями, то вообще происходило что-то несуразное. Я старательно записывал в тетрадь результаты, но руны и энергии так быстро сменялись, что я, чтобы успеть за лектором, перешёл на условные знаки: рисовал руну значком, потом писал первые буквы источников энергии в порядке их рисования и после знака равенства словами писал эффект. А Ирина Антиповна вошла в раж, ей явно нравилась эта акробатика рунами — она быстро создавала руну, озвучивала последовательность энергий, активировала руну и комментировала результат.

Глава 8

Когда прозвенел звонок, мы только-только подошли к комбинации “вода-вода” на руне пыли.

— На сегодня всё, — преподаватель развеяла висящую руну, — на практическое занятие выучить написание четырёх элементарных рун и принести стилус!

Мы вышли в коридор.

— …На первое занятие и сразу столько назадавали.

— А по мне, нормально, всего четыре руны.

— Ты определения записал? Наверняка в экзамене эти вопросы будут.

— Нет. А что за определения? Там вначале что-то она говорила, но я прослушал, очень спина чесалась.

— Ну ты даёшь. На тетрадь, спиши сейчас. Пошли на подоконник…

— …А куда теперь?

— Алхимия, в двести двадцатом.

— Фу, опять вонять наверное будет…

— …Ну, что, Артур, будешь учиться?

— Да, пожалуй задержусь. Мне про элементарные руны никто не говорил. И рассказывает она всё чётко, по полочкам. По крайней мере, теорию точно подтянем…

— Привет! — ко мне подошла моя соседка по парте с толстой тетрадью в руках. — Я Катя. А тебя как зовут?

— Тиаретайра, Ти, — я улыбнулся, но внутренне напрягся. Чисто эльфийское имя обычно отпугивало всех. Но девушка не обратила на это никакого внимания:

— Слушай, Ти, я не успела все комбинации переписать, не напомнишь последние три?

— А, да, конечно, — я достал конспект, — пыль плюс В плюс О равно мокрый пепел, пыль плюс О плюс В равно грязь, пыль плюс О плюс О равно…

— Погоди, что за Вэ, что за пыль? — Катя заглянула в мою тетрадь. — А, вот как ты записываешь? В — это вода, О — огонь, пыль — это значок элементарной руны пыли. Блин, круто! Так, диктуй, я сейчас запишу последние три строки, а потом у себя всё так же перепишу.

Я повторил строчки. Мне очень понравилось, что мою задумку оценили.

— Супер, — Катя захлопнула тетрадь и убрала её в сумку. — Пошли на алхимию? Ти, я тебя в городе до этого не видела, ты приезжий?

— Не, местный, я в общежитии живу.

— Погоди, в каком общежитии? В городском? В том, что для керитовцев? Ты из Керита что ли?

— Угу.

— Ух-ты, я о Керите только в новостях читала. Ну и как там, в Керите? Сильно рвануло?

— Угу.

— Ти, извини, если я бестактная и лезу к тебе с расспросами. Ты меня останови, ладно? Просто про Керит же никто ничего не говорит, всё тайны и секреты, а тут рядом со мной живой керитовец.

— Ладно, — я улыбнулся. Катя была права, она там не была и для неё тот взрыв — это просто история из газет.

— У нас ведь, — продолжала девушка, пока мы шли к кабинету, — из дома все наши реликвии забрали, представляешь? У бабушки такое офигенное качающееся кресло было. А ещё была детская люлька, тоже сама качалась. А ещё регенерирующий обеденный стол, мы на нём любили рисовать карандашами, а он на следующий день как новенький. Всё забрали, представляешь? Там действительно взрыв был из-за таких предметов с постоянными рунами?

— Наверное. Я точно не знаю, я ж мелкий был, когда всё на воздух взлетело.

— Понятно, — протянула девушка. — Ну, значит, эту загадку нужно разгадать. Я на исторический планирую поступить, буду журналистом. Хочу вот такие тайны раскрывать и всем рассказывать. Чтобы не было тайн. Ведь это здорово, если все всё знают, да?

— Не знаю, — я пожал плечами. — Наверное, ты права. Но это от правды зависит. А вдруг правда будет такой, что лучше о ней никому не знать?

— Люди должны знать, — с нажимом повторила Катя. — Они сами должны решить, насколько эта информация нужна им или не нужна.

Я промолчал, мне нечего было ей возразить. Когда я бродил десятилетний по улицам в поисках еды и ночлега, я всякого насмотрелся, и мне об этом уж точно никому рассказывать не хотелось. Но, может быть, Катя была права и люди сами смогут решить, что для них нужно и важно, а что — нет?