Бич Божий

Деньги, выделенные комитом финансов Веспасианом, не пропали даром. Двадцать римских легионов были сформированы точно в срок. Этому не смогла помещать ни смерть Аэция, ни волнения в Риме. Божественный Валентиниан был слегка удивлен старательностью и расторопностью сиятельного Петрония и даже одобрительно похлопал его по плечу.

– Меня упрекают в расточительности, префект. Но все мои усилия направлены лишь к тому, чтобы жизнь в империи стала безопасной для обывателей.

– Рим должен увидеть новые легионы, божественный Валентиниан, – подсказал императору Петроний. – Во всем блеске грядущей славы. На Марсовом поле все уже готово для воинских игр и парада.

– Это хорошая мысль, префект. Народ должен видеть своего императора. Скажи доместику, чтобы готовил мой выезд.

Вечный Город, погруженный в решение насущных проблем, с готовностью откликнулся на призыв Валентиниана. Канули в лету гладиаторские бои, закрылись театры и цирки, о скачках давно уже не было и помину. Рим в последние десятилетия только и делал, что отражал нашествия варваров. Но тяга римлян к пышным зрелищам не иссякла. Марсово поле было запружено таким количеством народа, что Валентиниан со своей многочисленной свитой едва не утонул в этом бушующем море. Непостоянная римская толпа, еще недавно проклинавшая своего императора, ныне приветствовала его криками ликования, которым мог бы позавидовать великий Цезарь. Причем ликование это было искренним. Валентиниан видел лица людей, видел их глаза, обращенные на его божественную особу, и улыбался.

– Как мало оказывается нужно, Гераклион, чтобы заслужить любовь римского плебса.

– Эта любовь обошлась тебе, божественный Валентиниан, в десять миллионов денариев, – вздохнул евнух. – Именно столько потребовалось денег, чтобы сформировать эти легионы. Римляне не рвутся служить империи, а услуги варваров стоят дорого.

– А что империя дала простолюдинам, магистр? – спросил с усмешкой Валентиниан, взмахом руки приветствуя легионеров, выстроившихся перед трибуной. – Добрую сотню лет Рим только отбивается от многочисленных врагов. А надо наступать, патрикии. Риму не хватает золота, Риму не хватает рабов, Риму не хватает красивых и покорных наложниц. А главное – Риму не хватает зрелищ. И все это я ему дам!

– Да здравствует император! – гаркнул Гераклион, и этот возглас, подхваченный сначала свитой, а потом народом, рванулся к небесам.

Легионы, четко печатая шаг, плотно сомкнув ряды и ощетинившись копьями, двинулись навстречу друг другу. Все зрители, затаив дыхание, ждали того момента, когда две фаланги сойдутся в боевом неистовстве. К счастью, не дождались. Фаланги замерли в десяти шагах друг от друга, ударили древками копий в свои щиты и, сделав крутой разворот, вернулись на свои места.

– А клибонариев мы увидим? – обернулся император к комиту финансов Веспасиану.

– Вероятно, – пожал тот плечами. – Сиятельный Петроний – редкостный затейник, судя по всему.

– Мне нужны полководцы, а не затейники, – поморщился Валентиниан.

– Тогда зачем ты убил Аэция, император? – прозвучал вдруг за его спиной глухой голос.

Валентиниан вздрогнул и обернулся. Меч телохранителя с хрустом вошел в его грудь раньше, чем он увидел лицо своего убийцы. Император еще успел услышать предсмертный хрип верного Гераклиона, рухнувшего к его ногам с перерубленным горлом, а потом стал медленно валиться на обомлевшего комита Веспасиана.

– Император убит! – раздался панический вопль, но его заглушило пение «баррина» красиво марширующих легионеров.

Глава 10 Вандалы