Бичеватель

От него не избавиться, вяло подумал я, разве только поджечь дом. Все мои добрые намерения пошли насмарку; выслушивать Олтмена без алкогольного подкрепления – невозможно. Я устремился к бару и щедро плеснул бурбона.

– Сегодня я не пью, – сказал Олтмен. – Но вы можете.

– Куча благодарностей! – Я обернулся к нему, опираясь локтем на крышку бара. – Что тебе надо, Тео?

– Я восхищен: мы перешли на «ты»… Рик! Особенно после вчерашнего, когда из-за тебя я чуть не потерял самообладания. Ты ведь немного меня провоцировал, знаешь?

– С удовольствием поболтал бы с тобой, Тео, – проскрипел я, – только некогда. Хочешь что-то сказать, говори скорее!

– Великолепная сцена для фильма, – сказал он, откинувшись на кресле. – В этой позе, опираясь локтем на бар, ты выглядишь настоящим хозяином положения! Драматический эффект усиливает пистолет – только что небрежно брошенный на крышку бара, но все еще в пределах досягаемости.

– По-моему, у тебя крыша поехала, – вполне искренне констатировал я.

– Мне стоит великого труда просить о чем-нибудь, – медленно проговорил Олтмен. – Но я тысячу раз спрашивал себя: зачем? – и все еще ни на йоту не приблизился к ответу. Думал, ты объяснишь.

– «Зачем» – что?

Полуприкрытые глаза, казалось, еще глубже спрятались за крючковатый нос.

– Ладно… Рик! Если хочешь, я объясню. Зачем этот заговор против меня? С какой целью? Кто-то сводит старые счеты? Например, Джордж Блум? Хотите просто припугнуть и унизить меня? Или за Блумом стоит гораздо более зловещая причина?

– Не понимаю, о чем идет речь, – буркнул я.

– Кто бы ни стоял за ним, он потратил много денег. – Олтмен словно разговаривал сам с собой. – Одни твои услуги чего стоят.

– Последний раз повторяю, – проскрипел я, – не знаю, о чем ты лопочешь. Если против тебя существует заговор, в чем я серьезно сомневаюсь, я в нем не участвую. Теперь, пожалуйста, уходи! Сам уйдешь или тебя выкинуть?

Рот Олтмена вытянулся в упрямую тонкую линию.

– Не сдвинусь с места, пока не скажешь всей правды. Понадобится – останусь и на всю ночь.

– О’кей, – пожал я плечами, – сам напросился!

– Без насилия, предупреждаю, Холман! – Правая рука режиссера несколько секунд отчаянно шарила в кармане пиджака и, наконец, появилась оттуда с пистолетом. – Как видишь, я вооружен. – Глаза Олтмена победно блестели. – Угрозы бесполезны. Я не побоюсь применить этот пистолет для самообороны.

– Тогда убери его, – пробурчал я. – Не хочу случайно получить пулю от недотепы вроде тебя, Тео.

– Очень хорошо. – Олтмен с унизительной готовностью спрятал пистолет. – Естественно, я предпочитаю обсудить проблему цивилизованным путем.

Все происходящее теперь могло показаться шуткой, если бы не его вчерашнее поведение: перед уходом казался почти невменяемым. Если обращаться с ним неосторожно, легко повторится то же самое, а мне не хотелось думать о возможных комбинациях обезумевшего Олтмена с пистолетом в кармане…

– Прекрасно, давай цивилизованным, – непринужденно согласился я. – Какие у тебя доказательства, что существует заговор, Тео?.

– Два дня назад мне позвонила Арлен Доннер и рассказала о несчастье с Флер, передала, что та спрашивала обо мне. Когда же я приехал, Арлен все категорически отрицала, а сиделка не пустила меня к Флер. Только я собрался вытряхнуть из Арлен правду, как по странному совпадению приехал ты. Выяснилось, что тебя нанял Джордж Блум. Зачем, Рик? Почему тот факт, что я владею правами на кинобиографию Флер, приобретает такое зловещее значение? – Полуприкрытые веки опустились еще ниже. – Меня бы обвинили в том, что я желаю ее смерти? Обличили как потенциального убийцу? Так бы и вышло, приди я на эту встречу?

– Какую встречу, Тео? – небрежно спросил я.

– Если знаешь, незачем говорить, верно? – Он почти улыбнулся глупой самодовольной улыбкой. – А если нет, предпочитаю сохранить все как есть.

Возможно, если выдам немного информации, мне ответят взаимностью, с надеждой подумал я и хлебнул еще бурбона, чтобы прополоскать горло. Но, судя по поведению Олтмена, мне будет трудно ввернуть даже словечко.

– Кстати, в тот день тебе звонила не Арлен Доннер, – сказал я как можно добродушнее.

– А кто? – удивился Олтмен.

– Секретарша Джорджа Блума. Она, по существу, еще ребенок, но Джордж ей доверяет.

– Еще одна постельная подружка-малолетка! – презрительно заметил Тео.

– Вот именно, – кивнул я. – Ей взбрело в голову, что наша встреча в доме Флер поможет узнать, что в тот вечер случилось с Флер на скале и почему.

Все вроде бы шло прекрасно, но затем я наткнулся на нескрываемую враждебность в его взгляде.

– По-твоему, я идиот? – зарычал Олтмен. – Так я и поверил, что какая-то девчонка придумала все это своей хорошенькой головкой! Она звонила не иначе как по приказу Джорджа Блума! Выкладывай, почему Блуму так важно свести нас!

Я беспомощно пожал плечами.

– Ты знаком с парнем по имени Терри Вуд?

– Нет.

– Он – свободный фотограф и той ночью прятался на скале, фотографируя Флер, когда ее вытянули наверх.

– Я этого не знал. – Олтмен насторожился, опасаясь подвоха. – А почему ты о нем спрашиваешь?