Бичеватель

– Всего несколько минут. Когда она очнулась, то не знала, что с ней, однако все время повторяла, что чувствует себя сносно и может ходить, после чего не без нашей помощи добралась до дома.

– А как насчет фотографа? Когда появился он?

– Сначала меня неожиданно почти ослепила внезапная вспышка света. Джордж оказался быстрее меня. Он схватил подлеца за руку и стал с ним ругаться, а я поддерживала Флер.

– Помните, как он выглядел?

Арлен покачала головой:

– Как я сказала, вспышка почти ослепила меня, поэтому мне удалось разглядеть только его силуэт.

– Но Джордж договорился с ним о фотографиях?

– Да, он предложил зайти в дом. Мы уложили Флер в кровать, и, пока я вызывала врача, Джордж спустился в гостиную и договорился с фотографом. Знаете, для человека его возраста Джордж в прекрасной форме. Я имею в виду, что, вытащив Флер с выступа и все такое, он сохранил достаточную быстроту реакции и успел схватить гада с фотокамерой раньше, чем тот удрал.

– Джордж – крепкий мужик, – согласился я. – Полагаю, в таком состоянии его поддерживает любовь к юным девушкам.

Арлен хихикнула.

– Помню, один раз он абсолютно серьезно сказал мне, что между нами могут быть только платонические отношения, поскольку я для него слишком стара.

Мы повернули к дому, и по дороге я рассказал, что случилось вчера, когда я встретил Флер Фалез в коридоре перед спальней.

– Знаю, что у нее комплекс вины перед первым мужем, – медленно проговорила Арлен. – По какой-то причине в его смерти Флер винит себя. Возможно, в нынешнем состоянии ей опять не дает покоя ее прошлое.

– Вчера ее мучил не только комплекс вины, но и мания преследования, бред, – буркнул я. – Ей казалось, что если она не сбежит из дома, то в конце концов ее убьют. Кто бы это ни был.

– Я всегда считала, что для Флер дом – единственное место, где она в безопасности. Потому что он построен как средневековый замок, только вместо солдат в доспехах стены охраняют электронные приборы. Бедняжка! Очевидно, она больна гораздо серьезнее, чем я себе это представляла.

Когда мы вошли в дом, я сказал Арлен, что должен уехать по делам и, вероятно, вернусь только вечером. Я съехал по бетонному спуску вниз, Арлен открыла ворота, и, когда они закрылись за мной, почувствовал, что снова вернулся в страну живых. Через час я затормозил перед офисом Джорджа Блума.

Пухлогубая Лолита приветствовала меня, как старого друга. Ее верхнюю половину, до столешницы, прикрывала почти прозрачная блузка, сквозь которую открывался великолепный вид на маленькие розовые груди с чуть более темными сосками. На мгновение меня разобрало любопытство, что она носит в неофициальной обстановке.

– Привет! – Улыбка девушки просто ослепляла. – Очевидно, вы очень быстро продвигаетесь, мистер Холман, если вернулись так скоро.

– Джордж здесь? – спросил я. – В смысле, не откинул ли он ночью копыта от сердечного приступа в вашей квартире или что-нибудь в таком духе?

Она понимающе засмеялась.

– Признаюсь вам по секрету, мистер Холман, – я устаю первая! У мистера Блума сейчас никого нет, так почему бы вам не пройти в его кабинет?

Когда я вошел, голову Джорджа окутывал синий дым, что, возможно, не предвещало ничего хорошего. Судя по выражению лица, в данный момент он был не очень настроен радоваться появлению Холмана. Джордж вынул изо рта сигару, стряхнул пепел в вогнутый живот отдыхающей на его столе обнаженной дамы из стекла, которая служила ему пепельницей, и ее вечная венецианская улыбка ничуть не изменилась.

– Что, по-твоему, мой кабинет, – пролаял он, – комната отдыха?

Я сел в ближайшее кресло и закурил.

– Меня тревожат отношения с клиентом, Джордж, – сказал я. – Я всегда надеюсь на доверие, откровенность, честность с его стороны. Вчера ты с благостным выражением лица рассказывал о своих долгих отношениях с Флер Фалез. Ты хотел помочь ей только из сострадания, потому что она многое для тебя значила?

– Ну, договаривай, договаривай!

– И поэтому умолчал о грандиозном фильме-возвращении, который взялся продюсировать? Ты это помнишь, Джордж? Для него уже готов великий сценарий с Виктором Эмори в главной мужской роли и Дуайтом Кезнером в качестве режиссера. Сколько ты уже вложил – тысяч двести? Или больше?

– Кто тебе все это рассказал? – хмуро спросил он.

– Не важно. Главное, не ты.

Еле передвигая свой вес, Блум с кряхтением откинулся на спинку кресла, и его лицо медленно расплылось в ухмылке.

– Просто проверял твое отношение к работе, Рик. Если ты так быстро обнаружил то, о чем я умолчал, значит, именно ты сумеешь найти разгадку. – Сигара описала в воздухе благодушную кривую. – Всего лишь небольшой тест на старание.

Я смотрел на Блума, пока ухмылка сначала не завяла, а потом и не сползла с его лица.

– Ладно, – пожал я плечами. – Будем считать, у тебя склероз. Что еще ты скрыл от меня?

– Ничего, – проскрипел он.

– К моменту моего появления в доме там уже торчал Бичеватель, – небрежно заметил я. – Ему все известно о фильме-возвращении и о происшествии с Флер. Он проник в дом, угрожая Арлен, что сообщит в газеты, если она его не впустит.