Билет до Крупяновки (СИ)

Потом он объявил, что мы вообще не с того края взялись, зачем-то сразу выбрали твердые предметы, стены, кирпичи всякие. Воздух! С воздуха надо начинать! Воздух наименее плотный. За ним - вода. И уже после…

А еще у Мишки была мечта.

Он мечтал выбраться из нашего городка с населением в восемь тысяч человек в другую жизнь. При этом разговоров про Москву или Ленинград не было. Для начала он хотел попасть хотя бы в Крупяновку.

Ни я, ни Танька, да и вообще никто, с кем мы были знакомы, не могли понять этого страстного Мишкиного желания. Чего мы в Крупяновке не видели? Ну, дома покрупнее, людей побольше, грязь жирнее, и автобусов не шесть штук на два маршрута, а десяток или даже два десятка. Еще и таксомоторы, наверное, имеются.

И что?

Плюс Крупяновки - ветка железнодорожная сквозная, в том смысле, что не наш тупик с электричкой по понедельникам, средам и пятницам, а можно в любой конец страны дунуть. И в любой день. Хочешь, в Калининград, хочешь, во Владивосток. С пересадками, понятно, но все же. Правда, смысл такого действия от меня ускользал. Где я там возьму Зыю, рыбалку, уху на Печальном островке, колхоз «Путеводный» и молокозавод «Привет»? А родителей? А Таньку? Ни Людовиновки тебе, ни Степановки с Федоровкой, не говоря уже о живописных развалинах двух особняков. Живи в пустоте.

Нет, я знал, что в других местах - свои достопримечательности, и не хуже наших. Только никакой связи с ними не ощущал.

Шоферы с автобазы, возившие в Крупяновку арматуру с литейно-механического и колхозные удобрения и зерно, тоже пожимали плечами. Ничего сногсшибательного в районном центре они не видели.

Мишка же маялся.

У него была твердокаменная уверенность, что в Крупяновку ему путь закрыт. Почему, не понятно. Но закрыт. И вообще куда бы то ни было. Просто в Крупяновку - в особенности. Переубедить его в этом не представлялось возможным. Беги, плыви, уезжай автобусом или на попутке. Нет, не пустят.

«Привет, Крупяновка, о!», - напевал Мишка время от времени на манер «Гудбай, Америки» от «Наутилуса». Крутая песня. Чуть ли не из каждого окна: «Мне стали слишком малы…». Вот только прощаться с Крупяновкой Мишка был не готов. Он хотел с ней встречаться. Поэтому «где я не буду никогда» он опускал, мычал неразборчиво.

Я говорил ему, что ему тогда уж лучше напевать шлягер от «Секрета». Мишка - Крупяновка, Крупяновка - Мишка. Привет, сегодня дождь и скверно, а мы не виделись, наверно…

Хотя, если уж быть совсем честным, с Крупяновкой Мишке действительно фатально не везло. То невовремя затевался дорожный ремонт, то от короткого замыкания случалась авария на подстанции, обесточивавшая железнодорожную ветку, то Зыя вдруг разливалась ни с того ни с сего, создавая опасность подтопления путей, а намеченная поездка со знакомым водителем срывалась в последний момент из-за того, что тот ломал ногу.

Мишка мрачно шутил, что еще немного упорства с его стороны, и пойдут стихийные бедствия и эпидемии. Я, конечно, посоветовал ему не драматизировать. В большинстве случаев страдал-то не только мой друг, а и прочие люди.

- А так-то, наверное, из-за тебя весь наш город в опасности, - пошутил я.

Мишка задумался.

- Возможно.

Тем не менее, попыток добраться до Крупяновки он не оставил. Это же Мишка. На моей памяти он уже четвертый год планы строил. Во всяком случае, с картой нашего, Крупяновского, района не расставался. Я видел ее дважды или трижды. Простыня в половину стола, если разложить. Каких там только значков не было нарисовано его рукой! Пунктиры маршрутов, даты, точки, обведенные кружками, стрелки, квадратики пустые, квадратики закрашенные, домики, строй елок и даже череп с костями.

После того, как я познакомился с Таней, времени на дружбу с Мишкой мне стало катастрофически не хватать. Это понятно, это жизнь. Но он бесился и ревновал. Как-то, весной уже, подкараулил меня на выходе из подъезда, растрепанный, угловатый, мрачный, отвел под «грибок» и прямо спросил, все ли между нами кончено.

- Мишка, ты дурак? - вот что я ответил на его вопрос.

Он усмехнулся.

- Тогда помоги мне попасть в Крупяновку, - сказал он.

- Блин, Мишка. Пятьдесят семь копеек - и ты там, - сказал я, имея в виду билет на электричку.

Но Мишка покачал головой.

- Не получится.

- Почему?

- Не получится, и все. Что я, не знаю, что ли?

- Ну, давай я возьму билет, а сядешь ты, - предложил я.

- Нет, - сказал Мишка, - мы пойдем как бы в поход.

- Чего?

- По прямой до Крупяновки - тридцать семь километров. Если три километра в час по пересеченной местности…

- Ты сдурел? - спросил я.

Мишка посмотрел на меня так, словно сдурел я.

- Это два дня похода - максимум, Вовка. Я запасся, - с жаром заговорил он. - Карта, компас, продукты, все есть! Ты палатку свою возьмешь. Но она нам, возможно, и не понадобится. Пойдем от деревни к деревне. От Людовиновки до Зверевки - пять километров, потом до Острожья - два, потом чуть в сторону - Сухарево, это еще три кэмэ. От Сухарево идем к Лопаткам, четыре кэмэ, от Лопаток - к Выгулу, пять кэмэ. - Он скривился. - Но Выгул, наверное, заброшен.

- А так все людные места.