Билет на планету Транай

– А разве могло быть иначе?! – вдруг закричала она. – Мне пришлось на это пойти! Ты же не любишь меня!

– Я тебя не люблю? Да с чего ты взяла?

– С того, как ты со мной обращаешься.

– Жанна, я очень сильно тебя любил, – тихо проговорил Гудмен.

– Чепуха! – взвизгнула она, запрокинув голову. – Напомнить, что ты делал со мной? Целыми днями заставлял возиться по дому, стряпать и сидеть в четырех стенах. Марвин, я чувствовала, как старею! День за днем одна и та же нудная и глупая рутина. А ты почти всегда с работы возвращаешься вымотанный, на меня даже не смотришь. Только и разговоров что о своих дурацких роботах. Моя жизнь тратится впустую! Впустую, Марвин!

Гудмен запоздало сообразил, что у его жены нервный срыв, и произнес как можно мягче:

– Жанна, пойми, так устроена жизнь. Муж и жена идут по ней рука об руку и все делят поровну. Вместе стареют, преодолевают трудности. Нельзя, чтобы один снимал только сливки, а другой…

– Еще как можно! На Транае женщинам можно! Постарайся наконец это понять, Марвин.

– Я не в силах, – ответил Гудмен.

– Здесь женщина с рождения рассчитывает на жизнь, полную развлечений и удовольствий. Это ее неотъемлемое право, точно так же как у мужчины есть свои неотъемлемые права. Для чего она выходит из стазиса? Чтобы повеселиться на вечеринке, поплавать, кино посмотреть. – Жанна снова заплакала. – Но ты же у нас такой умный. Тебе надо все кругом менять. Знала бы я, что вы, земляне, за народ, – нипочем за тебя не вышла бы.

Любовник тяжко вздохнул и зажег сигарету.

– Марвин, я понимаю, – продолжала Жанна, – ты инопланетянин и тебя не переделать. Но мне хочется, чтобы и ты понял: на любви свет клином не сошелся. Женщина должна быть практичной. При такой жизни я скоро превращусь в старуху, а мои подруги останутся молодыми.

– Молодыми? – глухо повторил за ней Гудмен.

– Ну разумеется, – подтвердил незнакомец. – В деррсин-поле женщина не стареет.

– Но это же чудовищно! – воскликнул Марвин. – Я буду дряхлым старцем, а моя жена – совсем девчонкой?!

– А ты что-то имеешь против девчонок? – спросила Жанна.

– Неужели тебе будет нравиться старик? – буркнул Гудмен.

– Он так и не понял, – сказал незнакомец.

– Марвин, ну что же ты? Неужели я плохо объяснила? Всю жизнь ты проживешь с молодой красивой женой, чье единственное желание – доставлять тебе радость. А когда умрешь – не делай такие глаза, все мы смертны, – я, молодая вдова, по закону унаследую твои деньги.

– Начинаю понимать, – кивнул Гудмен. – Похоже, это второй этап жизни транайской женщины – богатая молодая вдовушка сама оплачивает свои прихоти.

– Вот именно. Как видишь, от такого порядка вещей все только выигрывают. У мужчины есть молодая жена, которую он видит, только когда этого хочет. В его распоряжении и уютный дом, и полная свобода. Женщина избавлена от всех тягот быта и довольна судьбой, и к тому же ее будущность хорошо обеспечена.

– Надо было с самого начала все это объяснить, – горестно вздохнул Гудмен.

– Мне и в голову не приходило, что ты не понимаешь, – сказала Жанна. – Ведь так себя вел, будто знал способ получше. Лишь теперь я поняла, какой наивный мне достался мужчина. Хотя должна признать, наивность – одна из твоих приятных черт. Кроме того, – томно добавила она, – если бы я своевременно все тебе растолковала, не познакомилась бы с Рондо.

Любовник отвесил неглубокий поклон.

– Я разношу по домам образцы «Кондитерских изделий Грейха», – объяснил он. – Представляете, как удивился, обнаружив это очаровательное юное создание не в стазисе? Будто в сказку попал, в старинную легенду. Согласитесь, когда вдруг зыбкая мечта становится явью, испытываешь особый душевный подъем.

– Ты его любишь? – тоскливо спросил Гудмен жену.

– Да, – ответила Жанна. – Рондо будет обо мне заботиться, вернет потерянное время, продержит в стазисе сколько нужно. Конечно, это большая жертва, но у него щедрая душа.

– Ну, коли так, – мрачно заключил Марвин, – я между вами стоять не буду. Все-таки мы цивилизованные люди. Даю тебе развод, Жанна.

Упиваясь собственным благородством, он сложил руки на груди. И вдруг прочел по лицам транайцев, что его поступок не восхитил их, а, напротив, вызвал сильнейшее отвращение.

– На Транае не бывает разводов, – сообщил Рондо.

– Не бывает? – У Гудмена мороз пошел по коже.

В руке у Рондо появился бластер.

– Не дело это – менять партнеров по браку, перебегать из семьи в семью. Слишком опасно для общественного порядка. Поэтому разорвать супружеские отношения на Транае можно только одним способом.

– Что за дикость! – вскричал, пятясь, Гудмен. – Это же преступление!

– Не в том случае, когда жена не возражает. Кстати, еще одна причина держать ее в стазисе. Дорогая, ты согласна?

– Марвин, прости, – сказала Жанна. И, закрыв глаза, выпалила: – Да!

Рондо навел бластер. Ни секунды не медля, Гудмен рыбкой прыгнул в ближайшее окно. Луч прошел сверху, чудом его не задев.

– Эй, приятель! – кричал вдогонку Рондо. – Не будь трусом, прими свою судьбу, как подобает мужчине!