Билет на удачу

– Это меньшее, что я могу для тебя сделать. Особенно когда во всем этом виновата я.

– В чем именно?

Я пожимаю плечами:

– В том, что втянула тебя во весь этот хаос.

– В какой хаос?

– В этот, – обвожу рукой гостиничный номер с его мягким ковром, плотными шторами, хрустальной люстрой и картинами в успокаивающих тонах.

– Я бы не назвал это хаосом, – натянуто улыбается Тедди.

– Если бы не я, ничего бы этого не было.

Мы оба знаем, что я говорю не о пятизвездочном отеле, не о перелете первым классом и не о здании, которое он покупает для своей мамы. Я говорю обо всем остальном: о возвращении его отца, о парнях в школе, о репортерах у его дома, о неиссякаемых сообщениях в его телефоне. Я говорю о блогах, ток-шоу, о дополнительном замке́ на его двери. Я говорю о лотерейном проклятии.

– Если бы не ты… и ребятки из лотереи, – пораздумав, добавляет Тедди.

– Верно. Но эти ребятки вряд ли будут доставать тебя посреди ночи разговорами о трудолюбии.

– Твоя правда. – Тедди задерживает на мне взгляд. – Тогда мне, наверное, повезло, что рядом есть ты.

– Ты даже не представляешь, насколько тебе повезло, – ухмыляюсь я.

37

На следующее утро мы едем в Стэнфорд. Нам приходится чуток сжульничать, чтобы отправиться туда в маленьком серебристом седане, – здесь арендовать машину можно не раньше чем в двадцать пять лет, но, как оказалось, большие деньги быстренько решают такие проблемы.

Мы выбрали живописный маршрут, хотя он вдвое длиннее обычного. И большую часть пути в машине стоит тишина. Ни Тедди, ни я не обсуждаем его ночной визит в мой номер. Утром воспоминания о нем тусклы и зыбки – была идея, было принято решение, и теперь мы остались вот с чем: Тедди боится меня обнадеживать.

А я переживаю, что слишком давила на него.

Обычно мы себя так не ведем. Не церемонимся и не миндальничаем друг с другом. В общем, я ощущаю между нами жуткую неловкость и спустя несколько миль опускаю стекло, чтобы выпустить ее наружу. Мы мчимся мимо океана – лазурно-синего, в белоснежных крапинках.

Когда мы видим первый дорожный знак «Пало-Альто», у меня учащается пульс, и, словно почувствовав это, Тедди бросает на меня взгляд:

– Ты в порядке?

Я молча киваю, боясь, что голос меня подведет. И, не говоря ни слова, Тедди берет меня за руку. Я благодарно улыбаюсь ему, и напряжение, сковывающее нас с прошлой ночи, сразу улетучивается. Мы с Тедди снова ощущаем себя единой командой.

Тедди паркуется на стоянке, вылезает из машины и, подняв руки, потягивается. Надеваю солнцезащитные очки и сквозь янтарные линзы оглядываю кампус – крохотный кусочек моего прошлого и, возможно, часть моего будущего.

– Никаких экскурсий, – предупреждаю я, вспомнив о родителях и детях, идущих строем по двору Северо-Западного университета.

– Просто прогуляемся, – соглашается Тедди.

И мы начинаем обход кампуса. Я была здесь давно и мало что помню. А возможно, это не мои воспоминания, а картинки, оставшиеся в голове после множества посещений веб-сайта университета. Тут все настолько идеально, что даже сложно сосредоточиться на чем-то одном: здания с красными крышами, безупречно подстриженные газоны, деревья в листьях и калифорнийское солнце.

– Глядя сейчас на все это, ты своего мнения не изменил? – спрашиваю я.

Надо отдать Тедди должное, он не притворяется, что не понял, о чем я.

– Не-а, – отвечает он, обводя взглядом кампус. – В таком замечательном месте не жаль провести четыре года. Но это не для меня.

– Ну, это даже хорошо. Сомневаюсь, что для твоего перевода сюда тебе хватило бы ста сорока миллионов долларов, – подкалываю его я.

– Я вообще об универе, – пихает меня локтем Тедди.

– Знаю. – Мне стоит колоссальных усилий не продолжать эту тему.

Дорожки заполнены студентами с рюкзаками на плечах и книжками в руках. Пытаюсь представить себя здесь в следующем году. До этого осталось не так много времени. Но что интересно, Стэнфорд не так уж и сильно отличается от Северо-Западного и других виденных мною университетов. Меняется общий фон: в одних учебных заведениях здания из красного кирпича, в других – из белого камня; в одних ходят в парках, в других – в шлепках. Однако они схожи по сути.

Ты не в лотерею играешь, выбирая, где провести четыре года своей жизни, где получить знания, обрести друзей и понять, кем ты хочешь стать, вернувшись в большой мир.

Выберешь одно место – и твоя жизнь пойдет одним путем.

Выберешь другое – и она будет совершенно другой.

Лучше особо не заморачиваться этим, а то истерзаешься сомнениями.

Мы обходим залитые солнцем здания, когда у меня начинает болеть голова. В висках словно стучат крохотные молоточки.

– Наверное, ты просто устала, – говорит Тедди. – Мне не надо было… – Он умолкает. «Мне не надо было приходить ночью в твой номер». Его мысль ясна и без слов.

Мы останавливаемся рядом с высокой колокольней. Закинув голову, я глубоко задумываюсь. Перед колокольней расположен фонтан – низенький, широкий, пустой. Его голубая плитка блестит на солнце. Подхожу к нему, и на меня обрушивается воспоминание: я сидела здесь в детстве, ела полурастаявший шоколадный батончик, а родители разговаривали поблизости.