Бинди

угодно! – лишь бы она хорошо себя чувствовала, и не было никаких осложнений.

Медицинский работник у стойки регистрации подсказал, что

травматологическое отделение находится на четвертом этаже. Я бегу к лифту так

быстро, что чуть не поскальзываюсь. Инцидент с водителем – единственные

несколько минут за сегодня, когда я медлил. Мне сложно даже дождаться, когда

широкая кабина остановится. Если бы кто-то спросил, сколько приблизительно

человек едут со мной, во что они одеты, женщины это или мужчины – я бы не

ответил. Я не вижу ничего, не замечаю ничего. Точно слепой, двигаться которому

помогает трость – в моем случае, цель.

Когда створки, наконец, разошлись, я стремглав выбежал из лифта.

Длинный коридор… И, только свернув, вижу скопление народа. Среди

незнакомцев я замечаю Алистера и своих лучший друзей. Они видят меня, прекращают разговоры, поворачиваются в мою сторону. Я не сбавляю темпа, широкими шагами уничтожаю немалое расстояние между нами. У меня

накопились вопросы, и мне хочется обо всем спросить. Парням известно, каким

несдержанным иногда я могу быть, поэтому, прежде чем я открою рот, Лукас

говорит первым.

Блэнкеншип выставляет руку перед собой, обращаясь ко мне:

- Пожалуйста, будь спокоен. Мы и сами узнали обо всем, потому что в то время

проводили переговоры с Нилом.

Я сжимаю ладони в кулаки. Снова. Ничего не могу поделать с собой.

- Ее мужа уже арестовали. Он не сознавался, – говорит, облизнув губы, Шеридан,

– но служанка Майи выдала его. Она все видела.

Закрываю крепко глаза, делая глубокие размеренные вдохи и выдохи. Если

бы Джей был бы сейчас здесь, отсюда его бы потом увезли на каталке. И, вернее

всего, что к патологоанатому.

Я сейчас довольно уязвим, Маркусу об этом известно. Он берет меня под

локоть и отводит в сторону. Я не открываю глаз, просто чувствую, как Ферраро

сажает меня в коридорное кресло. Руки сами беспомощно опускаются на мягкие

подлокотники.

- Майя без сознания. – Маркус присаживается где-то рядом, я слышу его голос

слишком близко. – Но врач уже выходил к нам. Это хороший врач, очень

хороший. Он сказал, что с ней все будет в порядке.

Я процеживаю сквозь зубы, потому что больше не могу терпеть того, как

они со мной успокаивающе разговаривают:

- Алистер утверждает, что этот зверь спустил ее с лестницы!

Маркус и Лукас дружно бросают на беднягу Шеридана не самые

одобрительные взгляды. Он сглатывает, я сглатываю вслед за ним, когда ловлю

его взор. Я знаю, что случилось. Я знаю, что муж Майи должен стать ее бывшим

мужем. Как такие люди, как он, живут? Как они начинают каждый свой новый

день? Чем они оправдывают свою жестокость?

- Да-а, но… - уже без прежней уверенности продолжает мой друг Ферраро. –

Главное заключается в том, что Майя не сильно пострадала. Она счастливица, –

он решается на робкую улыбку, – однозначно в рубашке родилась.

Не в силах сидеть и ждать, я вскакиваю. Маркус намеревается меня

удержать, но я пресекаю все его попытки. По коридору, стены которого окрашены

в холодные цвета, то и дело снуют люди: доктора, интерны и кто там еще… Среди

них я – не могу себе места найти. Хожу то в одну сторону, то в другую. Сложив

ладони, как для молитвы, подношу их к губам. Думаю, думаю, думаю. Отец Майи

– тот еще ублюдок, разве можно с этим спорить?

Когда я прохожу мимо парней, Алистер вдруг заговаривает:

- Наши адвокаты общались с полицейскими. Мать твоей… – он осекается, – она

поначалу долго отрицала о том, что знает об издевательствах над своей дочерью.

Им пришлось схитрить, и только после она рассказала, что была осведомлена о

некоторых передрягах между Майей и…

Он щелкает пальцами, так как забыл имя. Лукас подсказывает:

- Джей-Джаешем.

- Точно, – кивает Алистер. – Отец ее, к слову, почти сразу признался, что был в

курсе всего, но не мог представить, насколько плачевно все на самом деле.

Я кричу:

- Ложь!

Это привлекает ко мне внимание медперсонала. Я оглядываюсь на них, но

размышления мои далеки отсюда. Как же мне хочется своими руками задушить

всех, кто причастен к мучениям Майи. Как же мне, бл**ь, хочется!

Лукас подходит ближе, спрятав предварительно руки в карманы брюк. Он

заглядывает мне в глаза, вскидывает высоко брови и, говоря медленно, доводит до

моего сведения:

- Родители Майи и Джея в полицейском участке. Они уже были здесь, но

наверняка придут снова. Пожалуйста, не набрасывайся на них.

Я нетерпеливо взмахиваю руками. Внутри у меня уже полыхает огонь, Лукасу вряд ли удастся его потушить.

- Скажи-ка, почему? Защищаешь их, да? Ради своего дела? Ради своего гребаного

бизнеса?!

Мы снова идем по кругу. Пока Алистер возводит голову кверху, а Маркус

отворачивается, Лукас активно жестикулирует, он готов ругаться со мной.

- Дейл, да нет у тебя никаких доказательств в том, что виноват в этом кто-кто еще, кроме ее мужа!