Бинокль для всевидящего ока

– Костик, сын генерала от первого брака, и Витя были лучшими друзьями, неразлейвода! – завела Катя. – Внешне Костя не такой красавец, как Витька, но профессиональный охмуритель. Витя по натуре молчун, Костя за двоих говорил. Оба парня холостые, с машинами, не пили, не курили, спортсмены из богатых семей, у каждого свой маленький бизнес. Вот кому-то мужья достанутся! Генерал с женой воцерковленные, он каждое воскресенье в Антоновск в храм ездил. Она реже каталась. А Виктор с Носковым всегда был на службе, генерал – его крестный отец. Как только лето начиналось, младший Горкин к Носковым перебирался. И жил у них до сентября. Раиса и Никита Сергеевич приезжали на субботу-воскресенье, а то могли и неделями жить. Почему нет? До Москвы рукой подать, воздух упоительный, грибы-ягоды-рыбалка. Гости никого не стесняли, им отдали маленький дом. Хотя он на самом деле большой: шесть комнат, кухня, три санузла. Ну все хорошо у них было. А потом беда ворота открыла. Как-то раз генерал с женой улетели за границу. Тут сказать надо, что Лидия прислугу не приглашала. Сама с хозяйством управлялась. Наши только удивлялись, как она одна и дом убирает, и готовит, и стирает. Лида попросила Горкиных у них пожить во время своего отсутствия. Почему? Кошки у генерала были, три штуки. Не шатуньи, домашние, из особняка редко выходили, их кормить надо, а кто этим займется? Просить деревенских? Бабы любопытные, по всем этажам пройдут, в шкафы-буфеты нос засунут, еще фото сделают, телефоны с камерами тогда уже появились. Село будет генеральский быт обсуждать. Вот Лида и пригласила Раису, Лену, Никиту Сергеевича и Витю. Те приехали, поселились, как водится, в гостевом доме. Режиссеру с женой на работу надо. Уезжали они после полудня, возвращались поздно, Витя и Елена тоже в Москву катались. Старшие Горкины не всегда ночевать возвращались. Виктор исправно прикатывал, и Лена тоже. У парня был автомобиль с затемненными стеклами. Один он приехал или нет, непонятно. А у Носковых в доме Костя и его сводная сестра Люся остались. Девочке в тот год семнадцать или уже восемнадцать исполнилось. Костя, ясный день, был намного старше. Забор вокруг участка кирпичный, сплошной. Чего да как на участке творится, только с вертолета можно увидеть. Но запах шашлыка, смех, веселый разговор… Все это свидетельствовало, что компании развлекаются. А уж сколько там народа, какой он, неясно. Все всегда было прилично, не буянили. Ну, подумаешь, музыка играет! Так Витя, Костя, Лена и Люся не семейные, молодые, погулять им охота. И вдруг!..

Глава 22

Катя потянулась к чайнику.

– Я в тот день в кои-то веки решила на речке позагорать. В выходные на берегу народу полно. Местные жарятся, дачники. Но к холму Нины никто не ходит, дурная слава у него. И купаться там стремно. Я же полоскаться в реке не любительница, а вот косточки погреть мне в кайф. Поэтому и отправилась туда, где никого нет. У меня, в отличие от деревенского бабья, голова на месте. Они-то почти все нигде не учились. Я тоже балда, после девятилетки школу бросила, на ферму подалась, где мама работала. Месяца хватило, чтобы понять: лучше кем угодно быть, только не дояркой. Колхоз давно скончался, коровы фермерские, а порядки старые, работа на износ. Буренкам плевать, какая власть в Кремле, первая дойка ни свет ни заря, и навоз они исправно поставляют. Я мигом за ум взялась, училище окончила, медсестрой стала. Холма Нины давно бояться перестала, понимала: если не плавать, там опасности никакой нет.

– Сомневаюсь, что я бы направилась туда, где чуть не погибла, – пробормотала я.

– Я тоже так думала, – кивнула Катя, – но в училище преподавали психологию. Профессор объяснил: нельзя поддаваться пустому страху. Не дай ему испортить тебе жизнь. Разбирайся, где разумное опасение, а где ерунда на постном масле. Боишься идти ночью одна через пустырь? И правильно. Не ходи. Опасаешься войти в кафе, где тебя обругали? Пересиль себя, иди туда. Иначе всю оставшуюся жизнь дрожать будешь, в другой ресторан не зайдешь. Я очень любила загорать у холма Нины, но после того случая долго туда не ходила. А вот после той лекции пошла! Первые разы дергалась, но вскоре перестала потом покрываться, спокойно загорала. Завернула я за холм и очутилась на пляже. Тьфу ты! Там кто-то есть. Я расстроилась, но решила: пара человек лучше, чем все село с дачниками. Берег не частный, имею право тоже на песочке полежать, устроюсь подальше, и дело в шляпе. Неожиданно мимо меня кто-то пробежал, да так быстро, что я даже не поняла: мужчина это или женщина, только тень мелькнула. Посмотрела на других загорающих.

Катя перекрестилась.

– Как мне описать увиденную картину? На песке лежит Дуся. Под головой у нее лужа кровавая. Около Михалевой Лена Горкина стоит на коленях, она Евдокии искусственное дыхание делать пытается. Не умеет, но старается. Я к ним бросилась, ее отпихнула, сама к лицу Дуси наклонилась и поняла: та умерла. Недавно совсем, температура тела была обычная. Лена меня пинает: «Скорей, скорей, начинай». Я встала.

– Надо полицию вызвать.