Биография Бога. Все, что человечество успело узнать

Эти замечания можно найти в трактате Лессия «О божественном Промысле и бессмертии души» (1612), направленном «против атеистов и политиков». В наши дни есть некоторое беспокойство относительно «атеизма», однако в ту пору данное понятие еще не означало отрицания существования Бога. Обычно его относили к любым убеждениям, которые полагали неверными. Для Лессия «атеизм» – одна из ересей прошлого. Единственные «атеисты», которых он называет по именам, это древнегреческие философы. Особенно его беспокоили «атомисты» – Демокрит, Эпикур и римский поэт Лукреций (около 95—55 до н. э.) – которые считали, что вселенная возникла по воле случая. Демокрит развивал теорию о бессчетных частицах, столь крошечных, что они «неделимы» ( атомос ), которые носятся по пустому пространству, а время от времени сталкиваются, образуя материальные тела. В Европе начала XVII века возродился интерес к атомизму. Как видим, он беспокоил и Джона Донна. [657] Бесконечное космическое пространство Демокрита хорошо соотносилось с коперниканской вселенной, отныне лишенной небесных сфер. Однако Демокрит не видел нужды в вышнем Боге, а этого Лессий уже не мог принять. Апеллируя к стоической философии Цицерона, он доказывал, что сложное устройство природы требует разумного Творца. Отрицать руку божественного Промысла столь же абсурдно, сколь воображать, что «богатый и пышный дворец» возник сам собой «лишь благодаря случайному соединению разрозненных камней». [658]

А вот еще одна яркая фигура – Марен Мерсенн (1588—1648), французский математик и член францисканского ордена. Он был горячо увлечен наукой и поддерживал Галилея даже в те времена, когда это было политически неосмотрительно. [659] Однако в сочинении «Нечестие деистов, атеистов и либертинов нашего времени» он без труда выявляет «атеистов». [660] Никто из них не отрицал, что Бог есть: некоторые, вроде благочестивого французского священника Пьера Шаррона (1541—1603) или падуанского философа Джероламо Кардано (1501—1576), лишь скептически относились к способности человеческого разума узнать истину в последней инстанции. Особенно беспокоила Мерсенна герметическая философия Бруно, еще одного «атеиста», который верил, что природа обладает собственными божественными силами и не нуждается в попечении свыше. В противовес, Мерсенн разработал христианскую версию атомизма: вселенная Демокрита плюс вышний Бог Творец. [661] Атомы не обладают ни разумом, ни чувством цели, поэтому у природы нет собственной оккультной силы: она целиком зависит от le grand moteur de la universe . Интересно, что в своей полемике с «атеизмом» Лессий и Мерсенн инстинктивно обращались не к собственной богословской традиции, а к науке и философии античности. Фома Аквинский считал, что из тварного мира невозможно сделать выводы о природе Бога; ныне же сложность, которую обнаружили ученые во вселенной, убедила теологов, что Бог есть Умный Устроитель. Дионисию и Фоме это не понравилось бы.

В ноябре 1628 года Мерсенн побывал на конференции в Париже, где видная группа философов выслушивала анализ схоластики в присутствии папского нунция и кардинала Пьера де Берюля (1575—1629). Среди присутствующих был также философ и ученый Рене Декарт, отказавшийся присоединиться к аплодисментам. С точки зрения Декарта, ученые мужи делают серьезную ошибку: довольствуются знанием, которое имеет лишь вероятностный характер. Сам он разработал философский метод, основанный на математических науках и дающий абсолютную точность. Дело нелегкое, но если этому методу упорно следовать, его можно с успехом применить к любой области знания, включая богословскую. После конференции де Берюль отвел Декарта в сторонку и сказал, что на нем лежит долг (и даже божественная миссия) опубликовать свой метод, если есть шанс, что он вытянет Европу из бездны.

Декарт в свое время учился в иезуитском колледже Ла Флеш в Анжу, основанном Генрихом IV, где ему привили вкус к чтению. С восторгом он знакомился с работами Галилея. Увлек его поначалу и скептицизм Монтеня, хотя с годами он пришел к выводу, что это неподходящая весть для мира, раздираемого воинствующими догматиками. На философии Декарта лежит печать ужасов его времени. Он видел, как сердце Генриха IV, мученика терпимости, погребли в соборе Ла Флеша. На протяжении всей своей жизни он сохранял убеждение: на небеса могут попасть как католики, так и протестанты. Целью же своей он ставил отыскать истину, с которой все согласятся: католики, протестанты, мусульмане, деисты и «атеисты». И тогда все люди доброй воли заживут мирно и счастливо.

...

Сложность, которую обнаружили ученые во вселенной, убедила теологов, что Бог есть Умный Устроитель.