Биография отца Бешеного

В первый вечер мы праздновали начало нашей «трудовой деятельности по оказанию помощи сельскохозяйственным труженикам» у костра. У одного из самых запасливых и дальновидных ребят оказались две бутылки портвейна «Три семерки». К большому удивлению хозяина вина, желающих причаститься оказалось не так много: всего четверо, а потому им вполне хватило. Вечер оказался на редкость веселым. Под гитару мы пели, танцевали: девчонок буквально разрывали на части.

Странное дело: Светлана и Марина были далеки не только от совершенства, но даже от средней «нормы». Более-менее миловидной была Марина. У нее была женственная фигура, черные, коротко подстриженные волосы, и единственное, на чем мог остановить взор любой мужчина, — огромные карие глаза. К тому же она была москвичкой, что, как вы понимаете, было немаловажным фактором для иногородних мужчин.

Наверное, нужно чуть подробнее рассказать о нашей группе. Соотношение полов вы уже знаете. Наша группа была составлена в основном из тех, кто уже успел поработать до института, и были даже семейные — двое парней не только обзавелись женами, увеличили население страны. Марина и еще пятеро ребят были москвичами, остальные приехали в Москву из разных городов СССР.

Светлана, в отличие от Марины, была блондинкой, с совершенно нескладной фигурой, очень худенькая, да еще и конопатая, а ее волосы наверняка не знали, что такое парикмахер. Светлана приехала откуда-то из глубинки России, закончив школу с золотой медалью, да и все вступительные экзамены она сдала на «отлично». Столкнувшись с ней где-нибудь на улице, вы вряд ли обратили бы на нее внимание. Другое дело полевые условия, в которых оказались мы, когда других представительниц прекрасного пола не было на десятки километров. И поэтому в поклонниках ни та ни другая недостатка не испытывали.

Кстати, Марина довольно скоро вышла замуж за старосту нашей группы. Их отношения начались едва ли не с того вечера у костра. И если мне не изменяет память, они поженились где-то через полгода после поездки на картошку. Константин приехал из Белоруссии. Отслужил в армии, заработал там лычку ефрейтора. Как бы там ни было, но после картошки, на которой он как-то незаметно занял место звеньевого, его единодушно выбрали старостой нашей группы.

Не слишком отстала от Марины и Светлана: она потеряла девственность буквально в первые дни нашей картофельной эпопеи. «Счастливчиком» оказался один из тех, кто приложился к спиртному: как-то литра «трех семерок» оказалось маловато, и он сходил в сельский магазинчик, расположенный в добром десятке километров от нашей деревни. Мне кажется, что с того злополучного дня, точнее сказать, ночи он навсегда возненавидел алкоголь: на следующий день, во время завтрака, Светлана при всех объявила, что они помолвлены.

Новость оказалась сокрушительной не столько для всей группы, сколько для самого «виновника». Валентин был высоким статным черноволосым парнем, с тонкими чертами лица. Услыхав заявление Светланы, он попытался было свести все к шутке, но… не тут-то было. Светлана неожиданно расплакалась и выбежала из-за стола, за которым мгновенно воцарилась гнетущая тишина. Бросив гневный взгляд на Валентина, за Светланой устремилась и Марина.

— Она что, врет? — спросил Константин. — Ты не делал ей предложение?

— Конечно, нет! — с надрывом воскликнул Валентин.

— Тогда почему она пошла на это? — спросил я.

— Может, подумала, что, переспав со мной, получит на меня какие-то права? — В его голосе явно слышалась злость.

— Да, попал ты, парень, — покачал головой Константин.

— Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь, — заметил один из наших «женатиков», рыжеволосый Гриша.

— Чего? — буркнул Валентин.

— Не знаю… Но так просто, ни с того ни с сего Светка вряд ли пошла бы на такой шаг.

— Мне тоже так кажется, — поддержал Константин. — Колись, Валька, и мы вместе подумаем, что делать дальше…

— Отойдем? — неожиданно предложил ему Валентин.

— Давай, — согласился тот.

Они отошли, и несколько минут Валентин о чем-то ему рассказывал. По возвращении Константин спросил его:

— Ребятам можно сказать?

Валентин нахмурился и неуверенно пожал плечами, словно предоставляя ему самому решать.

— Дело в том, что Светлана оказалась девственницей! — объявил Константин.

— Послушайте, не кажется ли вам, что они сами должны во всем разобраться! — сказал я: почему-то было неприятно до тошноты все это выслушивать. Словно перетряхивалось чужое грязное белье.

— Если бы Светлана не подключила нас, — возразил Константин.

— Что же мне делать? — Валентин был явно растерян.

— Не знаю, — откровенно признался Костя. — Пойду попробую поговорить с ней.

Когда он отошел, мы несколько минут сидели молча, не смотря друг на друга.

— Ситуация, признаться, пошловатая, — сказал наконец Гриша. — У нас нечто подобное было на фабрике…

— И что? — спросил я.

— Дошло до профкома, потом до районного секретаря ВЛКСМ, вызвали их обоих на бюро и так прочистили ему мозги, что бедняга молил ее о прощении и дал слово жениться…

— Думаешь, Светка может пойти на это? — дрожащим голосом спросил Валентин.