Биология добра и зла. Как наука объясняет наши поступки

Эта картина, как уже упоминалось в главе 3, вписывается в более общий феномен: привлекательных людей мы заранее мысленно «награждаем» положительными личностными качествами и высокими моральными стандартами, предполагая, что они более добрые, честные, дружелюбные и достойные доверия. И обращаемся с ними лучше: при одинаковом с некрасивым человеком послужном списке мы именно привлекательного возьмем на работу, дадим большую зарплату; за одно и то же преступление мы скорее осудим не вышедшего лицом, чем красавца. Мы имеем дело со стереотипом «красивый – значит хороший»; его прекрасно сформулировал Фридрих Шиллер в 1882 г.: «Физическая красота есть признак духовной и моральной высоты»{717}. Если принять подобные взгляды, то становится понятным, почему физическое уродство, болезнь и раны видятся кармическим ответом на грехи. В главе 3 также рассказывалось, что в оценке красоты лица и моральных качеств задействованы одни и те же нейронные схемы в орбитофронтальной ПФК.

В игре участвуют и другие бессознательные факторы. В одном исследовании были проанализированы все предвыборные речи всех австралийских кандидатов в президенты за всю историю страны{718}. В 80 % случаев победитель в своих речах использовал больше местоимений во множественном числе («мы», «нас» и т. д.), а это указывает на привлекательность кандидатов, которые говорят от лица коллектива.

Параллельно с этим неосознанно оцениваются контекст и обстоятельства. Например, в периоды военных конфликтов голосующие отдают предпочтение людям с более мужественными чертами лица и старшего возраста; а в мирное время – людям помоложе и с более тонкими, миловидными лицами. Далее, в ситуациях, где требуется сотрудничество между группами, выбираются люди с интеллигентными лицами; в других же обстоятельствах интеллигентные лица воспринимаются как менее мужественные и менее достойные{719}.

Все эти бессознательные предпочтения формируются очень рано. Детям в возрасте от 5 до 13 лет демонстрировали по две фотографии участников неких выборов и просили указать, кого из каждой пары они хотели бы видеть капитаном корабля. И дети выбирали выигравшего в 71 % случаев{720}.

Ученые, проводящие такие эксперименты, часто задаются вопросом, с какой целью в нас развивались подобные предпочтения; уж если быть честным, то результаты исследований сильно напоминают досужие «Сказки просто так». Например, анализируя предпочтение, отдаваемое в военное время людям с мужественными лицами, авторы отмечают, что высокий уровень тестостерона проявляется в более мужественных чертах лица (в целом верно) и более агрессивном поведении (неверно, см. главу 4) и что в военное время вы захотите увидеть лидером человека более агрессивного (лично я не очень в этом уверен). Таким образом, выбирая кандидата с более мужественным лицом, вы увеличиваете вероятность получить лидера, способного выиграть войну. А потом он еще и передаст свои гены потомству. Вот так.

Каковы бы ни были причины нашего выбора, основное, что хотелось бы подчеркнуть, – это мощность действия неосознанных мотиваций: пятилетний ребенок с 71 %-ной точностью демонстрирует, что существуют какие-то глубинные, общие для всех предпочтения. А уж потом наше сознание догоняет наше решение и пристраивается в хвосте таким образом, чтобы оно выглядело продуманным и разумным.

Ох, почему бы и нет? Политика и политическая ориентация

Ну вот, люди по мере рассмотрения делаются все более странными: тут и множественные иерархии, и идея лидерства, и выборы, и непонятные, бессознательные критерии выбора лидера. Нырнем в политику.

Франс де Вааль в книге «Политика у шимпанзе» (Chimpanzee Politics)[389] ввел в приматологию термин «политика», использовав его в смысле «макиавеллиевского интеллекта»: как приматы (кроме человека) разными сложными социальными манипуляциями стараются контролировать доступ к ресурсам. В книге приводятся свидетельства их поистине гениальных маневров.

А ведь «человеческая» политика по сути представляет собой примерно это же. Но я буду использовать данное понятие в более узком смысле – как описание борьбы сильных мира сего, вооруженных разными представлениями об общественном благе. Отставим в сторону либералов с их обвинениями в адрес консерваторов, что те, мол, воюют с бедняками. И консерваторов тоже, кричащих на всех перекрестках о либералах, предающих семейные ценности. Будем считать, что все они искренне желают людям добра, но только в их представлении к добру ведут разные дороги. В этом разделе мы сосредоточим внимание на трех аспектах:

а) Является ли политическая ориентация внутренне последовательной (т. е. связаны ли внутренней логикой взгляды на военные действия в Гдетостане и на наказание за разбрасывание мусора на улице)? Быстрый ответ: обычно да.

б) Является ли подобная непротиворечивая политическая ориентация результатом действия глубинных, бессознательных факторов, имеющих самое малое касательство к реальным политическим проблемам? Именно так.