Биология и Буддизм. Почему гены против нашего счастья и как философия буддизма решает эту проблему

Глубина и поверхность, мы и они

Смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе.

Джон Донн

Мы – общественные животные, которые запрограммированы общаться, взаимодействовать, эмпатировать и заботиться друг о друге. Альтруизм основан на разделении «свой – чужой». Групповой альтруизм формировал мораль, однако в дописьменных сообществах эта внутригрупповая мораль позволяла полностью дегуманизировать представителей других групп, оправдывала истязания, убийства, поголовное истребление целых народов. Ассирийцы видели доблесть в убийствах и наслаждение в пытках пленников. Викинги считали достойной смертью только смерть в бою.

Внутригрупповая мораль проявлялась и внутри религиозных групп, где категория «свой» включала не племя, а единоверцев. Групповая мораль, имеющая природу альтруизма обезьяньего стада, позволяет быть полностью аморальным по отношению к другому стаду, племени, народу… Человек может быть нравственным, например, только по отношению к представителям своей нации; со временем этот круг может сузиться, и окажется, что не все сограждане достойны уважения, а только те из них, которые являются единоверцами или социальным слоем, семьей…

Выходит, о моральном развитии человека можно судить по тому, в какую сторону направлен вектор – либо его понятие «своих» расширяется и охватывает все большие группы людей, либо сужается.

У всех нас есть генетические задатки для морали, основанные на разделении «свой – чужой», и только от нас зависит, как мы проявим это качество. Выходя за определение «свои», расширяя его на все человечество, мы выходим за рамки биологических механизмов, породивших мораль.

Это мораль нового качества. Для нас не остается «чужих». Что происходит в этот момент? Перестаем ли мы быть моральными животными? Превращаемся ли, хотя бы по нравственному критерию, во что-то другое?

Западная интеллектуальная версия буддизма отличается от того, что исповедуется традиционными религиозными буддистами. Сотни миллионов людей, молящихся буддийским божествам и проводящие границу между своими (буддистами) и заблуждающимися (остальными), называют себя буддистами.

С точки зрения эволюционной психологии между буддистами и последователями остальных религий различий практически нет: люди, разделяющиеся на группы, на самом деле практически идентичны. Парадокс в том, что люди, проводящие различия, на самом деле ничем не различаются.

Различия касаются слов, но не смыслов. Далай-лама XIV практически на всех массовых лекциях повторяет, что если вы родились, к примеру, в христианской стране, то нет смысла менять религию предков и переходить в буддизм. Также он говорит, что независимо от расы, языка и вероисповедания мы внутренне очень похожи: одинаково бежим от страданий и ищем счастье.

Люди привычно начертили линии разделения между «своими» и «чужими». Религиозные линии, разделяющие человечество, пожалуй, самые жирные. Но с точки зрения как буддийской философии, так и эволюционного учения по природе своих чувств иудей и мусульманин практически ничем не отличаются. Их отличия носят исключительно поверхностный и малозначимый характер, но парохиальные мотивы, которые заставляют их ненавидеть друг друга, практически идентичны, и они гораздо глубже, чем поверхностные религиозные различия.

Дхарма утверждает, что наши отличия порождаются нашим же неведением. То есть единственная причина, по которой человек может противопоставить себя другим, – это невежество и ошибочные взгляды. Упрощая, можно сказать: люди придумывают несуществующие различия, драматизируют их и верят в то, что эти различия реальны. Потом нереальные, придуманные различия заставляют людей испытывать реальный страх перед теми, кого они «записали» в чужую группу. Страх порождает ненависть, и маховик взаимной вражды начинает раскручиваться. Не существующие в реальности, иллюзорные причины приводят к вполне реальной ненависти и войнам. Если человек не придумывает ложных причин и не проводит различий там, где их нет, то ненависти и страху неоткуда взяться.

В буддизме люди рассматриваются как единая общность, всевозможные различия трактуются не просто как несущественные, но как иллюзорные – ложные изначально. С точки зрения буддизма все мы обладаем замечательной способностью к состраданию, все одинаково заблуждаемся относительно реальности, все испытываем последствия своих негативных поступков и стремимся избежать страданий.

Дарвинизм дает нам дополнительный инструмент – показывает механизм возникновения опасной иллюзии о «своих» и «чужих». Осознав, сколь бездумно мы подчинялись унаследованной парохиальности, мы можем отказаться от идеи принадлежать к какой-нибудь группе. В этом случае у нас появляется хоть какая-то оригинальность – мы больше не проводим ложных разделений.