Биржевой дьявол

– Дисконтные облигации – самая незначительная из трех серий аргентинских эмиссий, всего-то на четыре миллиарда долларов. Но все равно, это чертова куча, из них миллиарда три находится на руках тех, кто их по нынешним ценам не продаст, – хотя бы потому, что это себе в убыток. Так вот, если мы прикупим на миллионов четыреста-пятьсот, то рынок должен будет двинуться. И "аргентинки" выйдут на разумный ценовой уровень.

По рядам собравшихся прошел довольный смешок.

– Заманчиво, – сказал Дейв.

– Мы уже подключили наших клиентов? – поинтересовался Джейми.

– Пока нет, – ответил Рикарду. – Сегодня мы осторожненько начнем расставлять биды, чтобы посмотреть, что можно прибрать к рукам. Но не подталкивайте клиентов к продаже, разве что они сами захотят. Всегда есть шанс промахнуться, а остаться в дураках не хотелось бы. Вопросы есть?

Вопросов не было.

– Что у нас еще?

Карлус Убеда, глава отдела рынков капитала, взял слово.

– Только один вопрос. Завтра нам нужно выходить с бидом на мексиканский контракт. Два миллиарда долларов, пять лет. – Карлус имел в виду, что мексиканское правительство намерено взять на рынке два миллиарда долларов под выпуск облигаций и теперь хочет, чтобы мы назвали цену бумаг, при которой мы согласились бы стать соуправляющими.

– Два миллиарда! Я думал, что они нацеливались на миллиард. Два – это огромная сумма. Почему так много?

– В этом году им придется выплачивать серьезные деньги по прежним долгам. К тому же ты знаешь мексиканцев. Они обожают показывать всему миру, что в состоянии проворачивать такие контракты, которые другим и не снились.

– Не самое удачное время тешить свое самолюбие. Какая доходность, по-твоему, нас устроит?

– Думаю, нам придется втискиваться в десять процентов.

Рикарду поморщился.

– Тесновато...

– Конкуренция серьезная.

– Хорошо. Итак, ребята, поспрашивайте своих клиентов, что они слышали насчет Мексики. Может быть, удастся выяснить, с какими ценами подъезжают конкуренты. Но обязательно давайте всем понять, что мы считаем десятипроцентный доход минимальным для этой эмиссии.

Летучка закончилась.

Джейми подмигнул мне и потер руки.

– Сегодня развлечемся от души.

Джейми сел на телефон и принялся обзванивать своих постоянных клиентов. Он казался спокойным, словно это был еще один рядовой день, однако все беседы сегодня были четкими и конкретными, без обычной приятельской болтовни.

Сейчас он обсуждал наши цены с Крисом Фрюэром, инвестиционным менеджером лондонской группы Colonial and Imperial.

– Ты что-нибудь слышал о новой мексиканской эмиссии? – поинтересовался Джейми.

– Слышал. В Bloomfield Weiss намекнули, что скоро могут выйти на рынок с этим контрактом.

– Серьезно? О какой доходности речь?

– Чуть больше десяти процентов. Вы тоже в игре?

– В игре ли мы? – Джейми фыркнул. – Конечно, мы в игре! Я дам тебе знать, когда прояснятся детали.

– Эй, Джейми! Прежде чем положишь трубку, еще раз: бид на "аргентинки" 68,5?

– Верно.

– Думаешь, удержится, если выбросим на рынок облигаций миллионов на десять?

– Удержится и при десяти, и при пятидесяти, – сказал Джейми. Он понизил голос до шепота. – Но на твоем месте я бы пока не слишком торопился.

– Да? – В голосе Фрюэра почувствовался живой интерес. Парень был далеко не дурак. – А почему?

– Я мог бы развести бодягу на предмет экономических показателей и всякого такого прочего, но жалко времени. Скажу просто, что они пойдут вверх.

Фрюэр задумался на секунду.

– Хорошо. Пока придержу. Посмотрим, как лягут карты.

– Разумное решение. Кстати, Крис...

– Да?

– Надеюсь, ты не бросишься покупать?

Фрюэр рассмеялся.

– Конечно, нет. Держи меня в курсе.

Когда Джейми положил трубку, я задал ему вопрос, не дававший мне покоя.

– Слушай, а это вообще честно?

– Ты о чем?

– О том, что мы подталкиваем облигации вверх, но не даем нашим клиентам рекомендаций покупать.

Джейми улыбнулся.

– Мы же имеем дело не с акциями British Telecom на лондонской бирже. Это дикие, неосвоенные территории развивающихся рынков. Закон джунглей. Именно так ребята вроде нас и делают деньги.

– Понятно...

Принесли сэндвичи, я взял бекон и авокадо на итальянском хлебе. Сходил за кофе. Даже во время ленча звонки и разговоры не прекращались ни на секунду. Примерно в час дня раздался знакомый хлопок в ладоши. Я поднял глаза. Рикарду стоял посреди трейдерского квадрата и жестом баскетбольного судьи показывал: тайм-аут. Гудение голосов тут же смолкло, а телефонные трубки легли на рычажки. Все повернулись в сторону шефа.

– Итак, companeros, мы набрали диско на триста сорок миллионов по средней цене шестьдесят восемь с половиной. Пора выходить в люди. Сначала предлагайте своим лучшим клиентам. Шарлотта в течение часа должна подготовить аналитический отчет. С этой минуты все облигации, которые Педру удастся прибрать к рукам, пойдут на покрытие клиентских заказов. Дадим нашим поучаствовать. На данный момент мы уже выбрали все облигации, вброшенные Shiloh Fund. Теперь рынок должен задергаться, а цена пойдет вверх.

Все присутствующие оживились.

– Что у нас есть по Мексике?

– Судя по слухам, чуть выше десяти процентов, – сказал Джейми.

– Чья цена?