Бисмарк: Биография

13 февраля 1872 года закон о школьном надзоре был принят в ландтаге большинством голосов – 207 к 155. Сравнительно небольшой перевес голосов в палате, где партия Центра имела всего 63 места, указывает на значительную оппозицию со стороны консерваторов. Но для Виндтхорста это была своего рода победа. В день голосования барон Эберхард фон Брандис, бывший ганноверский генерал, говорил с явным удовольствием сэру Роберту Мориеру32:

...

«Что скажете о дуэли Бисмарка с Виндтхорстом? Думаю, что Виндтхорст выглядел наилучшим образом. Лилипут превратился в великана, а Бисмарк, казалось, сник и ростом и могуществом»33.

5 марта, за день до того, как закон о школьном надзоре был передан в палату господ, Ганс фон Клейст обедал у Бисмарка. Когда гости разошлись, между ними завязался спор по поводу законопроекта. Петерсдорф так описал произошедшую между ними сцену. Князь в возбуждении схватил нож для конвертов, сделал жест, словно собирается разрезать скатерть, и крикнул: «Если это так, то между нами все кончено». Клейсту ничего не оставалось, как взять шляпу и удалиться34.

На следующий день, 6 марта, Бисмарк открывал обсуждение закона о школьном надзоре в палате господ. Он отверг и возражения своих благочестивых друзей-христиан, протестовавших против посягательства на их права, и аргументы фон Клейста, доказывавшего, что закон откроет двери, через которые со временем в школы хлынет безбожие. Тем не менее закон был принят в палате господ также большинством голосов: 126 против 76. Среди тех, кто голосовал «за», были Бисмарк, Мольтке, Роон и Эберхард Штольберг, родственник Клейста35.

Реакция бывших соратников Бисмарка была гневной и злой. Примечательно в этом отношении письмо Андре-Романа Людвигу фон Герлаху от 15 февраля 1872 года. Фердинанд Людвиг Александр Андре (1821–1903) родился в состоятельной буржуазной семье в Ганновере, в Берлине и Бонне изучал сельскохозяйственную науку, освоив агрономию, приобрел поместье в Кольберге (Померания), имевшее название Роман, и с той поры стал именовать себя Андре-Романом. Он сблизился с Бисмарком через пиетистов, собиравшихся вокруг Морица фон Бланкенбурга. Среди истых пруссаков он занимал особое место как капиталист-землевладелец и ганноверец, много лет прослуживший в прусском ландтаге депутатом от консервативной партии36. Андре писал Герлаху:

...

«Тяжело видеть, как Бисмарк катится вниз, человек, так твердо придерживавшийся принципов и побеждавший с вашей помощью. История не знает другого примера таких перемен: еще двадцать лет назад даже Шталь не был для него в достаточной мере консерватором. Я помню, как однажды – это было в 1850 или в 1851 году – пришел к нему утром, довольно поздно, а он все еще лежит в постели. Фрау Бисмарк объяснила, что он всю ночь не спал, ворочался, стонал и вдруг вскрикнул: «Он ведь еврей!» Потом Бисмарк спросил меня: «Как вы думаете, что получилось бы из Шталя, если бы за ним не стоял Герлах?» Только не прусский консерватор»37.

«Культуркампф» отравлял отношения Бисмарка со старыми друзьями и озлоблял католическое меньшинство в рейхстаге. Бисмарк и Фальк тем не менее продолжали давить на клерикалов. 1 августа 1872 года Клейст писал Шеде:

...

«Нелегко говорить с государством, если оно не желает слушать. По-видимому, на следующем ландтаге будет представлен законопроект против епископов. Это меня ужасает! Верные слова сказал Кременц: «Чти Бога больше, чем правительство». С другой стороны, эти меры католической церкви и епископов по утверждению папской непогрешимости никак нельзя считать Божьей заповедью. Государственный закон все-таки должен стоять на первом месте»38.