Бите-дритте, фрау мадам

Солнечные лучи вливались в раскрытые по жаре окна широкой полноводной рекой, а пылинки лениво скользили в них микроскопическими мальками. Престарелый немецкий коммерсант откинулся на спинку стула и отрешенно вертел в руках пустую кофейную чашку. Боже, как давно он не пил настоящего кофе! Цикорий, который позволяли ему врачи, ничем не напоминал любимый когда-то напиток. Новый день начинался так же скверно, как и предыдущий. Как многие бесконечно долгие дни до этого. А ведь впереди их осталось совсем мало. Даже сегодняшняя ночь, обещавшая хотя бы тень былого удовольствия, и то не оправдала возложенных надежд. Дьявол его забери, этого «переводчика»!

– Господин Зольден, – хриплый голос Штольца, заставил старика досадливо поморщиться. Надо же! Стоило помянуть всуе – явился. Ну что ж, это и к лучшему. Давно пора расставить точки над «i».

– Доброе утро, – усмехнулся он в ответ. – Никак не могу привыкнуть именовать вас Зигмундом Штольцем, Дмитрий Николаевич. Да и это ли имя ваше? Уверен, что нет.

– Но и вы совсем не герр Зольден. – Седой «переводчик» обогнул стол и уселся напротив своего босса. – Впрочем, меня это не касается. Чего нельзя сказать о сегодняшнем ночном происшествии. Не пора ли вам раскрыть карты?

– Вы хотели сказать: не пора ли нам раскрыть карты? – краешком губ усмехнулся немецкий «коммерсант» на чистом русском языке.

– Я вас не понимаю, уважаемый, – покачал головой Штольц, – Вы обо мне знаете все, а я о вас почти ничего. Кроме того, что сегодня вы чуть не сорвали дело, которое я тщательно спланировал. Я могу понять вашу тягу к вуаеризму, в столь почтенном возрасте остается только это. Но почему бы просто не посмотреть порнофильм с садистским уклоном? Допускаю, что вас больше торкает, когда все происходит вживую, но затаскивать извращенца-Серого на заложника – это, мягко говоря, неосмотрительно. Его отец потом небо и землю перевернет, чтобы нас найти.

– Вы поднимаете слишком много шума из-за невинной забавы, Дмитрий Николаевич, – отмахнулся Зольден. – В конце концов, вы профессионал и сможете обеспечить нашу безопасность.

– Невинная забава? – скривился его собеседник.

– Вот именно, – старик широко улыбнулся. – И мне очень жаль, что теперь я ее лишился. Вы так основательно поработали над Серым, что восстановится он не скоро. Весьма сожалею, что не присутствовал. Это зрелище с успехом могло заменить, то которое вы мне испортили.

Вместо ответа Штольц грубо выругался по-немецки.

– Что поделаешь, Дмитрий Николаевич. – Вежливая улыбка не покидала морщинистое лицо. – У меня есть маленькие слабости. А в моем возрасте грешно не воспользоваться удобным случаем. Не так много радостей осталось мне в жизни.

– Ладно, оставим. Собственно, я пришел для того, чтобы обсудить наши дальнейшие действия. Мы выдержали нужную паузу. Клиент, как говорится, созрел и подпишет теперь все, что угодно. Это я точно знаю. Но зато не знаю, что мне делать дальше. Никаких инструкций от вас я до сих пор не получил.

– Получите, когда оформим сделку.

– Вообще-то я предпочитаю готовиться заранее. – Штольц хмуро воззрился на босса. – Чтобы не было неожиданностей.

Однако за неожиданностями дело не стало. Осторожный стук в дверь заставил собеседников дружно повернуть головы.

– Входи, чего скребешься, – буркнул Штольц и брезгливо поморщился.

Серый бочком протиснулся сквозь узкую щель, обтерев футболкой новенький дверной косяк. Ночная экзекуция, устроенная переводчиком, не оставила следов на лице, но двигался неудавшийся насильник с большим трудом.

– Э-э… Там… – промямлил он, старательно отводя взгляд. – Там… Короче, вам это интересно будет…

– Что нам будет интересно? – в голосе Штольца появились нотки любопытства.

– Ну, это… Там по телевизору показывают Панфилова этого. Ну, чей пацан. Он, кажись, землю свою продает. Или отдает. Я чё-то так и не понял…

Если бы возраст позволял господину Зольдену вскочить и бросится в соседнюю комнату к монотонно бормочущему телевизору, он бы наверняка это сделал. Но годы брали свое, и старый немец подошел к мигающему экрану неспешным равнодушным шагом. В отличие от стремительного Штольца, который к этому моменту уже успел оседлать скрипучий стул и довести громкость в динамиках до максимума.

Десять минут в комнате царила напряженное молчание, нарушаемое редкими сухими смешками господина Зольдена. Штольц же только поскрипывал стулом, раскачиваясь на нем словно на лошадке-качалке.

– Приведите мальчишку, Дмитрий Николаевич, – после очередного смешка приказал Зольден. – И позвоните его глупому отцу. Пусть он послушает, крики своего сына, расстающегося с некоторыми частями тела. Может быть, одумается.

– Думаете, уже пора? – вопросительно поднял бровь «перевочик», все еще покачиваясь на стуле.

– Самое время, – подтвердил старик, прикрывая веками лихорадочный блеск зрачков.

Пока Штольц лениво поднимался, дверь с грохотом распахнулась, и в проеме показался Серый, тащивший упирающегося Пашку.

– Иди-иди, щенок, – бандит щерился хищным оскалом, волоча мальчишку, будто мешок с картошкой. – Сейчас своему папочке песенку споешь. Какой номер у его мобилы? Говори!

Он с маху залепил Пашке пощечину и собирался продолжить, но был остановлен тихим:

– Замри, извращенец.

Штольц в два шага пересек комнату. Поднял с пола испуганного мальчишку и усадил на стул.

– Сиди не дергайся, – буркнул он. – И ничего не бойся.

– Ему как раз и следует бояться, – заметил Зольден на родном языке. – Или вы думаете, что я шутки собираюсь шутить?

– Я думаю, что нужно сначала во всем разобраться. Расчленить его мы всегда успеем. Для начала позвоним, – тоже по-немецки ответил Штольц.

Пока он набирал номер, в комнате неожиданно сделалось очень тесно. Пятеро накачанных парней, выстроившись вдоль стен, с интересом наблюдали за развитием событий.

– Вы, что, не доверяете мне? – Штольц недоуменно улыбнулся и быстро окинул комнату оценивающим взглядом. – Считаете, что я могу пойти на попятный? Или что я в случае чего не справлюсь с этими сосунками? Я же их сам вербовал и знаю, чего они стоят. Даже если они вооружены, а я нет. Это все ваша скрытность и срочность. Если бы я в самом начале обладал полной информацией, то подобрал бы более квалифицированные кадры.

– Меня вполне устраивают эти, – улыбнулся Зольден в ответ. – Особенно тем, что никакие общие интересы их с вами не связывают. Их благосостояние зависит исключительно от меня, а значит…

– А значит, вы все-таки мне не доверяете, – заключил Штольц.

– Ничего личного. Всему виной ваше прошлое. Таким не принято доверять. Так что звоните, пока не поздно.

– Поздно, – пробормотал Штольц, вглядываясь в экран.

– Пожалуй, – подтвердил Зольден. – Придется переходить к запасному варианту.

– О котором я тоже ничего не знаю, – поморщился «переводчик».

– Вот именно. Но скоро узнаете все в подробностях. А еще узнаете, что мальчишка для него не нужен, – промурлыкал старик. – Так что мои маленькие слабости теперь делу не помешают. И все-таки позвоните. Пусть его отец послушает…

Штольц согласно кивнул, нажимая кнопки мобильного, и как бы невзначай наклонился к Пашке.

– Когда я выкину тебя в окно – беги. И ори как резаный, – прошептал он так, что расслышать его могли только мальчишеские уши. А потом, взглянув на экран, изумился:

– Ого! Посмотрите-ка. Похоже, мы теперь можем не торопиться.

– Да, пожалуй, – с сожалением в голосе согласился Зольден. – Такого поворота я не ожидал. Интересно, что бы это значило.

– Мне тоже интересно, – пробормотал переводчик. И, подхватив Пашку Панфилова на руки, объявил:

– Пусть пока посидит. Авось пригодится еще.

– Действительно, – согласился немец. – Ваш русский авось почти непобедим. Подождем. Но только недолго…