Битте-дритте, фрау-мадам

Господи, неужели я когда-то собиралась за него замуж? Он рассуждает также как Иловский и прочие стервятники! Чем же он лучше? Безжалостный! Расчетливый! Холодный! Импотент! Нет, это уж я переборщила. С потенцией у моего первого жениха все в порядке. Это как раз и плохо. Потому что, пряча пистолет в кобуру и еще раз окидывая пристальным взглядом не потревоженную ветром водную гладь, Виталий, искоса посматривает на меня. И на Павла. Мама дорогая, а что если он задумал…

— Спасибо, дорогой, — я через силу улыбаюсь ему и расставляю все точки над „и“. — Ты свое дело сделал. Значит, и я сдержу свое обещание.

— Не верю я женщинам, — кривится Виталий в ответной усмешке. — Всем, кроме тебя. И откуда ты такая взялась на мою седую голову? Врать не умеешь, слово будешь держать, даже если тебя на куски станут резать… Такие в наши дни уже не родятся.

— Тебе-то откуда знать, родятся — не родятся? — неприязни в голосе Павла хватило бы на роту Немовых.

— Да, уж знаю!

Виталий нахмурился, и я поспешила разрядить обстановку:

— Пойдемте к Егоровне. Панфилова обрадуем. Он ведь не знает, что все уже кончилось. И чаю попьем. С травками. А тебе, Павел, нужно срочно повязку тугую на руку сделать. Все-таки переломы…

— Покажи, — потребовал Немов.

— Потерплю пока, — Павел даже отступил на шаг. — Тут врач хороший нужен, а не эта Егоровна. И не ты.

— Ну, извини, уважаемый… — Виталий нехорошо улыбнулся и вытащил нож.

„Мама дорогая!“, — едва не вскрикнула я, но Немов поспешил прояснить ситуацию:

— Вы идите, а я пока приберусь. Хорошее тут озеро, глубокое. И выстрелы вряд ли кто слышал. Заодно покараулю, вдруг Иловский не захочет быть Чапаем и все-таки выплывет.

И вот мы с Павлом из последних сил плетемся по тропинке к домику Егоровны, до которого осталось всего ничего. А я, глядя на спину второго жениха, вдруг понимаю, что сам он не дойдет. Уразумев, что после ударов по голове доходяга-адвокат моментально вырубается, костоломы Иловского, переключились на все, расположеное ниже. Так что при относительно нормальном лице, тело Челнокова под рубашкой с чужого плеча было совсем ненормальное, а наверняка черно-синее с багровыми разводами.

Павел ничего не сказал, когда я, приобняв его, повела как верная жена в стельку пьяного дальнобойщика. Или мать маленького мальчика. Он вообще молчал всю дорогу, и от этого становилось только хуже. И ему, и мне. Впрочем, что это я? Я же слово дала. И даже дважды. Первый раз, обещала Немову ухать с ним в Германию, если он поможет мне спасти своего соперника. А вторую клятву, самому господу богу: ни секунды лишней не остаться с человеком, который из-за меня уже несколько раз чуть не лишился жизни.

— Паша, — начала я издалека, пытаясь разорвать тягостную паутину молчания, — А зачем Виталий нож достал, когда сказал, что прибраться хочет? Он им, что, братскую могилу копать собрался? К Страшному суду как раз успеет. Двенадцать человек, все-таки…

— Не копать, — Павел отвечал короткими предложениями, хватая ртом воздух в частых паузах. — Резать…

— Что резать?

— Животы…

— К-какие ж-животы? — кажется, мне вот-вот станет плохо.

— У трупов. Чтобы не всплывали. Затащит в озеро поглубже и притопит. Покойник со вспоротым животом не всплывает. Разве, что течение на берег выбросит…

— Господи, — прошептала я и потрясенная молчала до самого дома Егоровны.

Кусты уже расступились, пропуская нас на полянку, где возле вросшей в зеленый холм скалы притулилась ветхая избушка. И только тогда Павел не выдержал:

— Какое обещание ты ему дала? В обмен на что?

— Какая теперь разница? — пробормотала я, глядя сквозь розовую пелену, как в дверном проеме возникает маленькая женская фигура. А следом высокая мужская. У меня еще хватило соображения узнать Зацепина, зато не хватило сил сделать несколько последних шагов. Как стояла, так и села увлекая за собой не менее измотанного Павла.

— Боже мой милостивый! — всплескивает руками Степанида Егоровна, не по-старчески прытко скатываясь со ступеней. — Что-то ты, Валерьевна, зачастила ко мне. И все с мужиками… Осторожно, Витенька, бери его. Веди в дом. А мы с Валерьевной как-нибудь сами…