Bittersweet (СИ)

Он будет конченым дебилом, если откажется от роли, где в перспективе маячат деньги, слава и карьера. Откажется не по объективным причинам, а потому, что внезапно накрыло приступом жалости и сочувствия, которого к нему самому никто никогда особо не испытывал. Что ж, настало время платить по счетам. Стоп! Да ведь он никому не должен. Это ему многие задолжали.

По сути, он никогда не чувствовал себя комфортно и уютно. Его всю жизнь окружала мерзкая нервозность, а ненависть со стороны человека, находящегося поблизости… За примером далеко ходить не нужно было. Тётка не питала к нему симпатии, даже если говорила обратное, не уставая повторять, что заботится о нём. Своеобразно, не находя должного подхода, но заботится. Тут хотелось сказать, что она даже не пробовала искать, а любви особой не питала по множеству причин. Хотя бы потому, что племянник был мужского пола. Естественно, что женщина, обиженная на весь род мужской, считала, что и племянник вырастет дерьмом. О том, что надо прикладывать усилия к воспитанию, она не думала или просто с самого начала, как только сестра скинула на неё обузу, приняла решение: в её жизни ничего не изменилось. Илайя – невидимка. Плевать на его разбитые колени, на губу или нос, из которых кровь натекает в раковину. А, нет, извините. Здесь она выходила из себя. Визжала, что он изгваздал раковину, вновь подставив рожу под удар, а не мог решить конфликт миром.

Интересно, а она сама пробовала разговаривать с тем, кто горит желанием размазать её по стенке? И как? Удачно?

Тётушка, да вы никак в страничках своего дамского дрочь-чтива потерялись, а в реальность давно не выбирались. Фапайте дальше, умиляйтесь своим альфа-мужикам и их тупым сучкам, которые истерят и падают в обморок каждый раз, когда их настигает опасность.

Нет, определённо, когда накрывало порывом сентиментальности и размышлениями о том, что есть на свете кандидатуры достойнее, следовало моментально вспомнить о родном доме. Пробудить в Илайе ненависть и неприятие эти картины детства умудрялись в кратчайшие сроки. Безотказное средство. Такое же безотказное, как его шлюховатая кузина, мечтавшая о любви, рыдающая над песнями Джулиана и армии, подобных ему, будто бы клонированных мальчиков с обложки, но трахавшаяся со всеми, кто более или менее вписывался в понятие «милый». Милых было немало, чужая невинность и брезгливость девушку веселили.

Илайя допускал мысль, что его брезгливость и зашкаливающая разборчивость к связям, родились именно на почве постоянного общения с родственницей, что была не намного старше, но в сексуальном плане куда просвещённее. Когда Агаты не наблюдалось в пределах дома, она запросто притаскивала туда очередного милого и отправляла Илайю прогуляться. Не сказать, что он ожесточённо сопротивлялся, устраивал баррикады и отстаивал своё право на пребывание в тех стенах. Даже если изначально планировал нечто подобное, чужие разговоры с применением грязных словечек, охи-стоны и прочие не слишком приятные звуки, доносившиеся через хлипкие стены, заставляли его испытывать чувство неловкости, граничащего с омерзением.

Работала девушка на совесть. Так, что не спасала даже максимальная громкость в наушниках.

Если бы за свою «деятельность» кузина брала деньги, а не трудилась из любви к искусству, они были бы миллионерами. Возможно, стоило это практиковать. Возможно, большое количество бумажек с водяными знаками стало бы универсальным антидепрессантом, превратив Агату в самую милую на свете тётушку.

Когда Илайя думал, что однажды его везение в мелочах закончится, и придётся возвращаться в родной городок, настроение стремительно портилось. Чтобы этого не произошло, следовало держаться за роль зубами, ногтями. Хватать и не отпускать до последнего. Плевать на то, что к предложению прилагается мерзкий напарник, шипящий что-то там о грядущих неприятностях. Плевать на осознание, что это не только сотрясание воздуха, но и реальная перспектива.

Он – не нежный цветок. Он живучий чертополох, способный приспособиться к любым условиям. Он выживет, выстоит и заставит врагов отступить.

Он справится.

Он ведь не малолетняя фанатка Джулиана, забивающая себе голову сентиментальными мыслями и отчаянно сочувствующая, а в перерывах дрочащая на гей-порно. У него нет причин – проникаться мотивами этой парочки и отходить в сторону, когда речь идёт о его собственном благополучии и дальнейшей жизни. То ли серой и унылой, то ли насыщенной, в которой найдётся место для поклонников таланта, стремительного взлёта и закрепления на вершине, а не падения вниз. Он добьётся успеха, и никто ему не помешает. Должен сделать это хотя бы из принципа, чтобы доказать окружающим и себе: может. На самом деле, может. А тётушка Агата, жаждавшая увидеть его в полосатой одежде, пусть пожалеет, что когда-то сомневалась в способностях и талантах племянника.