Битва на Липице

Мстислав Мстиславич не смирился с поражением. Его сторонники в Новгороде было затихли, но потом оправились от пережитого страха и стали снова лить воду на мельницу торопецкого князя. Неизвестно, то ли благодаря их проискам, то ли же в силу того, что вольнице спокойно не живется, новгородцы, по словам В. Н. Татищева, «учинили великое смятение, невзлюбив князя Владимира» (с. 639). Дальше все пошло по отработанному сценарию, и в Торопец устремилась представительная делегация, снова звать Мстислава на новгородское княжение. Владимир не стал дожидаться появления в городе Мстислава Мстиславича и от греха подальше покинул Новгород, уехав к отцу. Но новгородцы разбушевались не на шутку, изгнали архиепископа Митрофана, ставленника суздальских князей, а на его место избрали Антония, в миру Добрыню Ядрейковича. Митрофан же оказался под стражей в Торопце: «Того же лета, на зиму, месяця генваря в 22, на святого Климента, и злодеи испьрва не хотя добра, зависть вложи людьм на архиепископа Митрофана с князьмь Мьстиславомь, и не даша ему правитися, и ведоша и в Торопьць» (Новгородская I летопись старшего извода).

Так в 1210 году Мстислав снова оказался в Новгороде. Казалось, что вот-вот вмешается Всеволод, и суздальские полки опять пойдут на город, однако этого не произошло. Великий князь чувствовал себя неважно, его и теперь тревожили совсем иные заботы. Чем Мстислав Мстиславич и воспользовался.

В качестве пробы сил он совершил успешный набег на земли эстов: «Ходи Мьстислав на Чюдь, рекомую Търму, с новгородьци, и много полониша, скота бещисла приведоша» (Новгородская I летопись старшего извода). Первый блин комом не получился, и это еще больше распалило аппетит Мстислава. Вдохновленный успехом, князь задумал еще более грандиозное предприятие. Передохнув в Пскове, Мстислав снова выступил в поход. На этот раз он решил нанести удар в область Уганди[27], где находилась крепость Оденпе, которую русские называли Медвежьей головой. Об этом походе князя Мстислава сохранились известия как в русских письменных источниках, так и в зарубежных.

Новгородская I летопись старшего извода сообщает следующее: «Потом же на зиму иде князь Мьстислав с новгородьци на чюдьскыи город, рекомыи Медвежю голову, села их потрати; и придоша под город, и поклонишася Чюдь князю, и дань на них взя, и придоша вси сдрави». Как следует из текста летописи, русские пограбили эстонские села, обложили местное население данью и без потерь вернулись домой. Информация, которую сообщает «Хроника Генриха Латвийского», гораздо более подробна и освещает ряд моментов, о которых летописец по каким-либо причинам не счел нужным упомянуть. И вот какие интереснейшие подробности сообщает Генрих: «В то же время великий король Новгорода (Nogardie), а также король Пскова (Plicecowe) со всеми своими русскими пришли большим войском в Унгавнию, осадили замок Оденпе и бились там восемь дней. Так как в замке не хватало воды и съестных припасов, осажденные просили мира у русских. Те согласились на мир, крестили некоторых из них своим крещением, получили четыреста марок ногат, отступили оттуда и возвратились в свою землю,обещавши послать к ним своих священников для совершения возрождающего к новой жизни таинства крещения; этого однако они впоследствии не сделали, ибо жители Унгавнии позднее приняли священников от рижан, были ими крещены и причислены к рижской церкви» (с. 129).