Битва «тридцатьчетверок». Танкисты Сталинграда

Сосредоточенный огонь уцелевших пушек, пулеметов и огня пехоты заставил немцев отойти на исходные позиции. Поле перед советскими окопами было сплошь усеяно телами в мышиного цвета мундирах, чадно горели фиолетовым пламенем эрзац-бензина два подбитых танка и изрешеченный броневик.

– Отставить стрельбу! – приказал Степан Никифорович.

Он снял два отстреленных тридцатизарядных диска, поднатужившись, переложил их в боевое отделение. А из укладки достал пару увесистых дисков с патронами. Проклятые «тарелки» никак не хотели становиться на пулеметы, пришлось долбануть по ним прикладом «ППШ» из боеукладки. Только после этого лязг и громкий щелчок возвестили, что барабан надежно встал на штатное место. Таким же образом был установлен и второй барабан. Степан Никифорович резко дернул за стальной тросик перезарядки, досылая патроны в патронники. После вытер пот со лба: в одиночку перезаряжать «спарку» крупнокалиберных пулеметов было очень тяжело.

– Так, славяне, а вот теперь готовьтесь – сейчас попрут самолетами давить! – снова связался со своими танкистами комвзвода Стеценко.

Он был абсолютно уверен в своих словах – успел убедиться за почти что полтора года войны. Гитлеровцы действовали шаблонно: если с ходу не удалось взять укрепленный рубеж, они вызывали артиллерию или авиацию и ровняли обороняющихся бомбами или тяжелыми снарядами. Сейчас их артиллерия была на марше, и, скорее всего, следовало ждать «лаптежников». А вот тут-то зенитные танки себя и покажут! Существовал еще один, крайне неприятный для гвардии младшего лейтенанта Стеценко вариант: гитлеровцы могли подтянуть и самоходки. И тогда его зенитные танки уже ничего не успеют сделать.

Но вот в бинокль Степан Никифорович разглядел черные точки над горизонтом.

– Воздух!!! К бою! – передал он по рации и сам довернул башню танка навстречу воздушной угрозе.

Дульные срезы крупнокалиберных пулеметов уперлись в силуэты квадратными, будто обрубленными, законцовками крыльев. Командир зенитно-танкового взвода думал, что немцы вышлют «лаптежников», как обычно. Но на этот раз утюжить наши позиции прилетели истребители-бомбардировщики «Мессершмитт» Bf-109Е-4/В. «Эмили» были грозной силой в небе Польши и Франции в 1939–1940 годах. Но уже к началу наступления на Советский Союз эти истребители заметно «сдали». По скорости и маневренности наши «Яки-1» превосходили их чуть ли не в два раза! Хотя вооружение у «Эмиля» было весьма солидным по тем временам. С двумя синхронными пулеметами MG-17, установленными над мотором, и двумя 20-миллиметровыми пушками MG-FF в крыльях этот истребитель давал залп в 132 килограмма в минуту! Вот поэтому-то командование Люфтваффе и решило использовать его для ударов по наземным целям. Истребительно-бомбардировочный вариант «Мессершмитта» Bf-109E-1/B имел бомбодержатели для четырех 50-килограммовых или одной 250-килограммовой бомбы. При этом стрелковый прицел Carl Zeiss Revi использовался и как бомбардировочный. Для истребителя-бомбардировщика скорость пикирования со средних и больших высот составляла более шестисот километров в час.

Вот как раз с такой скоростью и обрушились на наши позиции проклятые стервятники 4-го флота Люфтваффе. Перевернувшись через крыло, они понеслись вниз, сбросив на позиции красноармейцев свой смертоносный груз. Фонтаны взрывов взметнулись над нашими окопами. На этот раз потерь было гораздо больше, чем от обстрела танков. Стервятники видели прекрасно, куда мечут свои семена смерти, которые прорастали на советской земле фонтанами вздыбленной земли, огнем, дымом и кровью.

Степан Стеценко послал несколько очередей из крупнокалиберных пулеметов, но попасть не сумел, неправильно взял упреждение. Два других зенитных танка также не сумели никого зацепить. Все ж атакующий самолет врага – это не конус, который тащит за собой «работяга-кукурузник». По конусу-то, поди, стрелять проще было…

Отбомбившись, немецкие истребители снизились на бреющий полет и прошлись вдоль нашего переднего края, стреляя из пушек и пулеметов. Из своих стволов они извергали те самые 132 килограмма свинца и стали в минуту.

Свист и вой, рев авиационных моторов, казалось, заполнил весь мир. И весь мир сжался до размеров силуэта перечеркнутого концентрическими кольцами коллиматорного прицела «К-8Т». Казалось, что немецкий истребитель-бомбардировщик Bf-109Е-4/В идет прямо на тебя, можно же было различить не только потеки масла на угловатом радиаторе под бешено вращающимся желтым коком винта, но и искаженное страхом и злобой лицо пилота в лобовом стекле, перечеркнутое сеткой коллиматорного прицела! Может, так, а может, просто у гвардии младшего лейтенанта Стеценко воображение разыгралось – как знать?…