Битва за Крым 1941–1944 гг.

«При возвращении из единственного за 8 мая боевого вылета я, перед самым приземлением, вдруг услышал по радио, что русские снова бомбят наш аэродром. Затем я увидел гигантское облако дыма и пыли. С земли мне сообщили, что посадка запрещена… За последние дни пребывания в Херсонесе русские четыре раза бомбили наш аэродром. Мы не могли подняться в воздух и в ходе этих налетов потеряли шесть машин. После страшной ночи наступил рассвет 9 мая. В результате ужасных событий последних 36 ч я утратил большую часть своей уверенности, а во всех последующих вылетах [в Крыму] не одержал ни одной победы. Я дошел до предела своих сил и возможностей, как и все другие пилоты, и, в конце концов, должен был быть благодарен судьбе, что меня самого не сбили…» [Липферт Г. Дневник капитана Люфтваффе / Пер. с нем. М., 2006. С. 141.].

Немало вылетов на бомбардировку аэродромов врага, а также судов в бухтах и у пирсов, скопление живой силы и техники выполнили экипажи 6-й гв. бад на Пе-2 и А-20. Были в дивизии подбитые самолеты, раненые члены экипажей, но безвозвратных потерь в эти майские дни удалось избежать. Однажды пара «мессершмиттов» атаковала над Херсонесом отставший от строя Пе-2 мл. лейтенанта И.П. Анучикова, но экипаж, совершавший лишь второй боевой вылет, отбил 4 атаки, в том числе одну из мертвой зоны, выполненной сперед-сбоку, после чего стрелок-радист вызвал по рации прикрывавших истребителей, а летчик посадил сильно поврежденный самолет среди разбитой вражеской техники (после приземления «пешка» сгорела).

В другой раз ведущий подполковник Д.Д. Валентик, не найдя транспорты врага в Казачьей бухте, решил искать их в море, удалился от берега до 50 км, а заметив дымы, атаковал с пикирования энергично маневрировавшие неприятельские суда и добился попадания. В донесении отдавалось должное истребителям сопровождения: «Весь личный состав 135-го гв. бап глубоко признателен боевым друзьям из 9-го гв. иап, которые прикрывали отлично, держались близко, компактно, умело маневрировали, неотрывно наблюдали за строем и воздухом, сопровождали отставших и доводили их до места посадки, принимали по радио просьбы о помощи и немедленно откликались на них – благодаря этому полк не понес потерь» [ЦАМО РФ. Ф. 20034. Оп. 1. Д. 30. Л. 410.].

В блокировании немецких аэродромов ночью приняли участие не только экипажи-ночники из 132-й бад и 2-й гв. нбад, но и истребители. Так, в 3-м иак уже в ходе подготовки к Крымской кампании полеты в темное время суток освоили С.И. Маковский, В.И. Сувиров, С.А. Лебедев… Летал и сам командир корпуса генерал Е.Я. Савицкий. В хронике Хильгрубера говорится об одном транспортном самолете, сбитом советскими ночными истребителями в районе Севастополя, но реально наши успехи были более существенными. Так, в ночь на 9 мая (в 3 ч в это время еще совсем темно) ст. лейтенант О.П. Макаров перехватил и сбил Не 111 юго-западнее Казачьей бухты, через 55 мин его примеру последовал мл. лейтенант И.Т. Кружалин – такой же тип немецкого самолета упал к юго-западу от мыса Фиолент, а незадолго до полночи этих суток в ту же бухту упал Не 111, сбитый капитаном Г.С. Балашовым (все трое из 402-го иап). Можно добавить, что все вышеперечисленные советские летчики являлись результативными асами, а по сводкам генерал-квартирмейстера Люфтваффе, одна только группа TGr30, привлеченная для эвакуации раненых из района Севастополя в Румынию, безвозвратно потеряла два «хейнкеля»: 8-го и 9-го.

Добавим, что несмотря ни на что, последние немецкие аэродромы к югу от Севастополя продолжали действовать, принимать и отправлять самолеты – иногда по ночам на них скапливалось по 40–50 транспортных самолетов. (Наибольшее число пролетов в Крым было зафиксировано в ночь на 4 мая – 247.) Советские летчики и командиры высказывали предположение: противник продолжает подбрасывать в Крым резервы. В действительности, невзирая на огромный риск, экипажи транспортных самолетов Ju 52 (прежде всего из авиагрупп III/TG2 и III/TG3) и He 111 (в последние дни перед крахом действовали группы I/KG4 и TGr30, а также эскадра KG27 в полном составе) прилетали по ночам в район Севастополя, доставляя боеприпасы и небольшие пополнения в живой силе, забирая обратными рейсами раненых. Были укатаны «секретные полосы», которыми ранее не пользовались и о которых долгое время не догадывалась наша разведка; на них и производили посадки транспортники. В те майские ночи 6–7 опытных экипажей немцы лишились.