Битва за Крым 1941–1944 гг.

Пропал без вести, в частности, со всем экипажем 37-летний командир авиагруппы I/KG27 майор Р. Зан (R. Zahn), который специализировался на транспортной работе еще до начала Второй мировой. В составе группы KGzbV5, которой впоследствии командовал, Зан доставлял важные грузы в Прибалтике, снабжал войска в Демянском котле, поддерживал наземные части Вермахта в майских 1942 г. боях у Харькова… После работы примерно год в авиационной школе и учебно-боевой группе IV/KG27, майор в марте 1944 г. принял командование боевой авиагруппой, но через полтора месяца его жизнь оборвалась. Вскоре после полуночи на 10 мая транспортный «хейнкель» взлетел с аэродрома у мыса Херсонеса в сторону румынского берега, радист из квадрата 3547 передал последнюю радиограмму, после чего связь с бортом навсегда прервалась.

«Утром 8 мая на аэродром Херсонес прилетел командир 1-го авиакорпуса генерал-лейтенант П. Дайхман и направился в штаб армии, расположенный в форте «Максим Горький II» (немецкое название комплекса разрушенных летом 1942 г. укреплений береговой батареи № 35. – Прим. авт.), – писал историк А. Хильгрубер. – Там он сообщил командующему армией, что авиация вынуждена будет покинуть Херсонес, как только аэродром попадет в зону обстрела советской артиллерии. Таким образом, действия Люфтваффе над Крымом прекращались, хотя 1-й авиакорпус должен был еще пытаться поддерживать 17-ю армию с материка и направлять из Мамаи самолеты Bf 110 для прикрытия морских конвоев (действительно, тяжелые истребители из II/ZG1 несколько раз появлялись над судами и катерами, следовавшими в Румынию. – Прим. авт.). Но это не принесло какого-либо облегчения. По возвращении с Херсонеса (интересно, на чем летал германский генерал? – Прим. авт.) Дайхман доложил в штабе группы армий о безнадежном положении армии» [Hillgruber A. Die Raeumung der Krim 1944. Berlin; Frankfurt / M.: 1959. S. 58, 59.].

Под воздействием советской авиации, а затем и дальнобойной артиллерии количество исправных немецких истребителей к западу от Севастополя, которым удавалось некоторое время прикрывать взлеты и посадки транспортных машин, стремительно сокращалось, на летном поле аэродрома Херсонес имелось около 100 воронок. Вечером 13 последних оставшихся в строю Bf 109G из III/JG52, несмотря на все препятствия, взлетели под бомбами и направились к берегам Румынии. Поскольку на аэродроме оставалось много механиков и оружейников, летчики попытались забрать их с собой. Хотя «мессершмитты», с их исключительно узким фюзеляжем (не зря же наши летчики часто называли их «худыми»), казалось, совершенно не предназначались для перевозки людей, каждый из истребителей взял с собой одного или больше пассажиров. Сохранился рассказ Э. Хартмана о том, как он покидал мыс Херсонес и вывез четверых:

«После снятия радиостанции и бронеспинки получалось багажное отделение длиной 120–135 см. Человек небольших размеров мог заползти туда, прижав свою голову к голове пилота. Во время спешной эвакуации из Крыма я запихнул по два человека в фюзеляж, чтобы их не захватили русские. После снятия панели управления радиостанции образовалось достаточно большое отверстие, позволявшее человеку залезть внутрь. Если бы люди лежали один на другом, то в фюзеляже могли бы поместить и по четыре человека. Проблем с мощностью мотора не возникло, оставался большой запас для взлета и нормального полета. Мой истребитель был оборудован контейнерами под 30-мм пушки – вместо них могли лететь два человека. Если бы в «сто девятом» имелось хоть немного больше места, думаю, я вполне мог бы вывезти 5 или 6 человек» [Толивер Р.Ф., Констебль Т. Эрих Хартман – белокурый рыцарь Рейха / Пер. с англ. Екатеринбург, 1998. С. 121, 122.].

Теперь летчики 8-й воздушной лишь наращивали силу удара. В течение 8 мая они совершили 862 боевых вылета и сбросили на врага 143,4 т бомб, в следующую ночь добавили 710 вылетов, сбросив 149,5 т бомб. За 9 мая, ставшим кульминационным днем борьбы за Севастополь, когда к вечеру красные флаги украшали все центры города, а войска противника, бросая технику, отходили на юг, части генерала Хрюкина выполнили 1450 боевых вылетов, сбросили 257,3 т бомб. Здесь не учитывались выпущенные с самолетов реактивные снаряды и пулеметно-пушечные очереди, зато отмечалось, что список потерь Люфтваффе был пополнен 18 машинами, которые сбили советские летчики в воздушных боях, а также при взлетах и посадках. Впоследствии было установлено: доты, дзоты, места расположения артиллерийских, минометных и зенитных батарей оказались буквально перепаханы разрывами авиабомб (артиллерия также сыграла огромную роль в прорыве обороны неприятеля). Так, один из крупнейших узлов обороны немцев, созданный у колхоза «Большевик», был перекрыт несколькими сериями бомб – на площади 500 х 500 м обнаружилось 36 воронок от бомб ФАБ-500 и несколько десятков воронок от бомб меньшего калибра [ЦАМО РФ. Ф. 346. Оп. 5755. Д. 195. Л. 245.].