Битва за Лукоморье. Книга 3

Войско собрано. Все готово и натянуто, как тетива, остается лишь ее отпустить. Потому самое главное сейчас – спокойствие и терпение. Как говорится: «Терпеть не беда, было б чего ждать». Хозяину Громовых Палат чего ждать было. Норов свой он покажет позже. Со всеми рассчитается, ведь обид и промахов он не прощает. Жалко, что весь белый свет об этом не знает… но узнает. Пока же волю чувствам давать нельзя. И так все рискованно, несмотря на очевидные успехи. Он сделал все, что мог, и отлично сделал; не хватает лишь одного маленького кусочка головоломки.

Темный волхв уже в шаге от победы, но каким он будет, этот шаг, зависит, увы, не от него, а от ответа, который даст – а даст ли? – через своих демонов Тьма.

Купеческие обычаи

Садко застонал и заворочался в гамаке. Ох, как же голова-то трещит… С трудом приоткрыл глаза, никак не в силах сообразить, проснулся он уже или еще досматривает тяжелый похмельный сон, – и чуть не подскочил от испуга и неожиданности. Над ним склонялось-нависало чье-то перевернутое лицо. Лазурно-синие очи глядели на капитана «Сокола» с укоризной, черные брови хмурились. Оранжевые солнечные лучи, бьющие в окошко каюты, зажгли золотом кокошник из перьев на изящной головке – не то девичьей, не то птичьей, и только тут до Садко, едва не ругнувшегося в сердцах, наконец дошло, что перед ним всего лишь Аля.

Чудо-птица сидела у его изголовья – видно, уже давно. Прикосновение к щеке ее четырехпалой когтистой ручки новеградца и разбудило.

– Чуть заикой не оставила! – сердито прохрипел Садко, кое-как садясь в гамаке, и скривился от острой боли, опять прострелившей голову. – Перепугала… спросонок… до смерти… Ой!..

– Это ты сам до смерти когда-нибудь себя непременно доведешь, если будешь так хмельным пойлом наливаться! Ляжешь в могилу молодым и ни подвигов в дальних морях не совершишь, о каких мечтаешь, ни славы не добьешься! – алконост осуждающе покосилась на капитана. – И что вы, люди, находите в этой отраве? Тебе же совсем плохо, погляди только, на кого ты сейчас похож! Стоит оно того, такое удовольствие?

– Ну, пошла пилить… – недовольно сморщился Садко. – Не скрипи, не жена!

Признавать Алину правоту упрямо не хотелось, но плохо ему было, да еще как… Башка точно свинцом налилась, перед глазами плавали мерцающие радужные круги, в ушах шумело, а во рту и в горле пересохло так, словно новеградец дня три тащился пешком через безводную пустыню. И при этом еще и мутило. До того крепко, что капитан боялся, как бы его не выполоскало на пол прямо на глазах у чудо-птицы из светлого Ирия. Вот позорище-то будет…

Свою способность подолгу не пьянеть Садко прежде считал счастливым подарком судьбы, но со временем понял, что это его проклятье, не дающее вовремя остановиться. Всякий раз на шумных гулянках, поднося ко рту чарку, капитан убеждал себя, что вот сегодня-то точно сумеет сказать себе «хватит» и лишнего не выпьет… Заканчивалось это почти всегда так, как сейчас. Жесточайшим похмельем и одним-единственным желанием, крутящимся в разламывающейся голове: немедленно помереть, чтобы не мучиться.

Тихо бормоча ругательства, Садко выполз из гамака. Нашарил на полу каюты сапоги с портянками, обулся – тоже с трудом – и принялся искать рубаху. Куда он, раздеваясь после возвращения на корабль, ее зашвырнул и когда вообще успел снять, новеградец, хоть убей, не помнил. Хорошо же он вчера на берег сплавал по делам, ничего не скажешь!

«Соколик» добрался до Ольши к вечеру, когда порт уже начал закрываться. Стало ясно, что разгрузиться не успеют, вот и встали в море, неподалеку, дожидаясь местного лоцмана, который не заставил себя долго ждать. Капитан быстро с ним сговорился, объяснив, что лоцман-то как таковой им не нужен, а вот перевозчик пригодится. Старый моряк оказался понятливым и в накладе не остался. Расставшись с парой монет, Садко с Милославом сели в лоцманскую лодчонку-дощаник и отправились на берег решать насущные дела.

С ночным смотрителем порта выбрали причал, к которому «Соколик» подойдет утром, тут же наняли и грузчиков, чтоб утром помогли товары выгрузить, ну а потом отправились навещать одного за другим купцов-перекупщиков из числа знакомцев Садко, а было их немало. Уходя в дальнее плавание на юг, новеградец уговорился с ними, что привезет с края света, где никто из русских корабельщиков еще не бывал, побольше разных заморских редкостей. Все заказчики ждали возвращения «Сокола» в Ольшу с самого открытия осеннего торга, так что внезапно объявившегося Садко каждый встретил с бурной радостью, несмотря на поздний час – особенно узнав, что привез он все, что обещал, и даже больше.