Битва за Лукоморье. Книга II

С ней можно только драться.

– Как мне отплатить-то вам… – виновато выдохнул наконец Онфим, когда впереди, в тумане, показались валы, ограждавшие окраину Дакшина.

– Управу найди на гордость свою дурную, – тут же обернулся к нему Молчан. – Да от людей не отворачивайся, тех, что помочь хотят от чистого сердца. А то, вон, к ловцу душ с Лысой горы на поклон его понесло… Глянь на себя, парень: у тебя ж и упрямства на семерых хватит, и руки – золото. А ты их опустил. Неужто сам, без подарочков от нечисти, не сумеешь судьбу свою переломить?

– Этот, рогатый, напророчил здесь мне из нищеты никогда не выбраться, – угрюмо произнес чеботарь.

– В Дакшине, может, и не выбраться, а белый свет – большой, в нем места и получше есть, – Молчан ободряюще хлопнул его по колену. – Слушай-ка: подавайся ты и правда с ребятишками к шурину в Атву. Да не тяни! На новом месте всё заново начнешь. И жизнь – тоже. Шурин твой, Дубравка говорит, человек хороший – пособит тебе там обустроиться. А на поклон к родным могилам приезжать будете.

Онфим не ответил.

– Вот чего еще не пойму, – подал голос с седла Яромир. Молодой богатырь своего все-таки добился – уговорил Миленку сесть впереди него и выглядел сейчас довольнее некуда. Точно коврижку медовую в облизку слопал. – Худ проболтался: мол, человеком он не часто оборачивался. Отчего ж столько рассказов в Дакшине ходило про его поддельную личину? «Белый волшебник, светлый чародей». С чего бы это?

– Тех, перед кем он ее не надевал, надо думать, больше было, – усмехнулся Молчан. – Да никто ведь не признается по доброй воле, что с нечистью на сделку пошел… Так что ты решил-то, Онфим? Поедешь в Атву?

Чеботарь вздохнул. Слабо улыбнулся уголком рта – и вдруг кивнул.

– Поеду, – это прозвучало у Онфима так, словно он обет давал. А потом отец Дубравки добавил совсем тихо: – И… ну… спасибо вам…

Те, кого питает Тьма

Весть о приближении гостей принес под утро один из муринов, следящих за дальними подступами к Бугре-горе. Соглядатай размером с небольшого ворона уселся на предплечье хозяина на манер заправской ловчей птицы и, сложив зубчатые, перепончатые крылья, заскрипел, докладывая об увиденном. При этом бедак медленно шевелил черными глазками, мокро блестевшими на подвижных отростках, похожих на глазные щупальца улиток.

Давным-давно, когда Огнегор впервые увидел этих тварей, его чуть не стошнило от отвращения, уж больно уродливая у них была внешность. Остроконечная лысая голова, сплошь покрытая мелкими острыми рожками, тупая морда, тщедушное тельце с тонкими конечностями, что уж говорить про мощные челюсти с острыми, как хорошо заточенная бритва, костяными пластинами вместо зубов, способными раздробить любые кости! Даже привычный ко всему Огнегор считал, что вид у муринов неприятный, если не сказать отвратный.

Но они нужны для дела. Летучие бедаки способны наблюдать за приближением врагов, превосходно видели в темноте, могли убить человека, впрыснув ему порцию яда, и главное, были достаточно разумны, чтобы сообщать важные вести. Полезные твари, а внешность… что ж, не всем быть красавцами. Уж кому, как не Огнегору, об этом знать. Это к собственному уродству привыкнуть сложно, а к чужому – запросто.

Поначалу колдун поручил заниматься всеми крылатыми разведчиками худам. Те с бедаками ладили неплохо, а потому и кормили, и ухаживали, и донесения получали. Только после последнего доклада Хардана Огнегор понял, что лишается возможности узнавать вести быстро и прямиком от соглядатаев, из-за чего хлопот только добавляется. Потому и приказал: с того дня все мурины должны докладывать великому колдуну лично.

Сидящий на руке уродец успел проскрежетать, что в предгорьях, недалеко от Восточных Врат, появилась странная парочка: мол, идет по дороге существо, ни на что не похожее, точнее, похожее то ли на мышь, то ли на крысу, но размером с большую собаку. Идет к тому же на двух ногах, несет котомку за плечами, а в той котомке сидит большая рябая курица. И такой от них исходит ужас, что все звери лесные в страхе разбегаются.

Что ж, мурину и впрямь не понять, а Огнегор сразу догадался, что это и есть гости, о которых его предупреждала Тьма: ее любимые порождения, Ряба и Мышь. Эти демоны на Руси немало дел натворили по забочным деревням, а после очередного подвига им следует отдохнуть, отсидеться в укромном месте. Ох, как же не хочется принимать их в Громовых Палатах. Лицом к лицу с Рябой и Мышью Огнегор пока не встречался, зато много знал о других демонах Чернояра. Им пальцы в рот не клади – откусят по локоток, не поморщатся и еще добавки попросят. Кто знает, с чем пожалуют любимцы Тьмы, что вздумают тут учинить? Будь его воля, запер бы ворота да отправил восвояси… но нельзя. Огнегор хорошо знал, что Тьма заботится о своих особых питомцах, и, не приведи Чернобог, мало почестей окажешь героям, сам потом не обрадуешься.

* * *