Битва за реальность

Корсак замолчал, не зная, как реагировать на подобную дерзость. Может, наказать этого поганца? Но так, чтобы это не повредило делу.

– А давайте уже ближе к делу, – подал голос Брейн.

– Хорошо, давай к делу. Но у меня будет просьба – после окончания занятия отрежь Ружону ухо.

– Какое именно?

– На твое усмотрение.

– Ну-ка, дружок, поверти головой, я должен сделать выбор, – сказал Брейн, и Ружон повиновался, принимая правила игры.

– Ну, если вы закончили развлекаться, давайте в воду, – сказал Корсак, отходя вдоль берега, чтобы не мешать курсантам зайти в озеро.

– А биномы? – напомнил Брейн.

– А что биномы?

– Разве им понравится вмешательство в их среду?

– Согласно распорядку они сейчас находятся в клинической дреме и еще два часа будут оставаться неподвижными.

– Откуда такая уверенность?

– Что значит «откуда»? – изумился майор.

– Коллега Томас намекает, сэр, что вы еще не произвели перезагрузку генеральной программы с учетом его поправок, – ядовито улыбнувшись, сообщил боссу Ружон.

Разумеется, Брейн ни на что такое не намекал, но теперь он был с напарником согласен, поэтому с готовностью кивнул.

– И… и что вы предлагаете? Сорвать график обучения? – развел руками майор. – Предлагаю действовать по плану. Уверен, что генеральная программа не подведет – до сих пор у нас все было под полным контролем, поэтому вам ничего не угрожает.

– Дайте нам боевые патроны, сэр, – сказал Брейн.

– То есть как?

– Чтобы мы чувствовали себя в безопасности, – добавил Ружон.

– То есть вы станете стрелять в биномы, если они вдруг появятся?!

Майору было страшно представить, что может быть уничтожен даже один из объектов его тайного, очень перспективного и многолетнего исследования.

– Сэр, но вы ведь уверены в генеральный программе, так чего беспокоиться? – начал мягкое давление Брейн.

Ружон включил на проверку толкающий двигатель, и тот тонко зажужжал.

– Перестань, ты мешаешь мне думать! – воскликнул майор.

Брейн с Ружоном переглянулись. Они все более становились одной командой.

– Хорошо! – кивнул наконец майор, приняв решение. – Я уверен в своей программе, поэтому даю вам по комплекту боевых патронов. Я уверен, что вам ничто не угрожает, однако, чтобы вы чувствовали себя комфортно, пожалуйста, по пять штук на брата.

– По тридцать, – сказал Брейн.

– По восемь! – возразил майор.

– Восемь – это только пристрелочная очередь, сэр, к тому же это вода – там совершенно другие ощущение и прикидки, – вмешался Ружон и снова пару раз дернул мотор на запуск.

– Прекрати!.. – крикнул майор, и Ружон отключил двигатель. Слышно было лишь, как волны накатывались на песчаный берег.

Корсак думал, анализировал и понимал, что чем дольше он анализирует, тем больше у его курсантов возникает сомнений.

– Отлично, братцы! Даю вам усиленный боекомплект – по пятьдесят патронов в магазине!..

Он ожидал бурной реакции, но Брейн с Ружоном лишь многозначительно переглянулись.

– Что? Что вам опять не так?

– Теперь нам все так, – сказал Брейн, нажимая рычажок, чтобы разомкнуть замки аквароута. – Давайте патроны, сэр, чтобы уже начать занятия, а то сейчас набегут тучи, пойдет дождь, и под водой все это будет выглядеть очень скверно.

52

Через десять минут Брейн и Ружон уже пристраивали за спинами чехлы со снаряженными автоматами и выставляли индивидуальные регулировки на нагрудном ВВГ– воздухо-водяном генераторе, устройстве, которое расщепляло воду на кислород и водород.

Кислород шел в обменный сосуд, где смешивался с выдыхаемым газом, и вновь подавался в легкие, а водород попросту выбрасывался мельчайшими пузырьками, такими маленькими, что, если пловец находился в движении, его след обнаружить было невозможно, но стоило ему замереть на полминуты – и его местонахождение определялось по белизне кипящей поверхности воды.

Раньше подобные устройства использовались в боевых подразделениях. Но теперь только в учебных. В боевых же применялись только установки закрытого цикла, не позволявшие врагу проследить пловца по пузырькам.

– Вперед, красавцы! – скомандовал Корсак, и оба курсанта, оттолкнувшись ото дна на мелководье, пошли на глубину.

Едва оказавшись в воде, Брейн стал нащупывать на поясе регулировочный блок, чтобы отрегулировать четкость картинки. Все, что он видел вокруг, было совокупным результатом работы двадцати микровидеокамер и оптических датчиков, а также центрального процессора мобильного обрабатывающего центра, который подгонял стандарты источников информации, работавших во многих спектрах, под единый стандарт и выдавал пользователю максимально информативную картинку.

Поэкспериментировав с настройками, Брейн пару раз отключал их, выходя на «реальный свет», и сразу погружался в мир мутной воды и песчаной взвеси. Если бы не помощь компьютера, он не видел бы ничего дальше пяти метров. А тут пожалуйста – двадцать метров с идеальным разрешением, пятьдесят – среднее качество, сто метров – можно кое-что разглядеть, но уже на двести имелся только блок прогнозирования, который мог с высокой долей вероятности предсказать, что угрожает пловцу в ближайшие пару минут.