Бюджетный отдых

Гена Моторов – ныне Кухаревич – был настолько ошарашен такой новостью, что когда он открыл рот, чтобы что-то сказать, я тут же вспомнила Васю Кроликова из фильма «Ширли-Мырли». Но я мало того, что вспомнила – я немедленно воспроизвела: «Тётя-мама, скажи ты мне как на духу, как русский человек – русскому человеку. Фактически, я что, Изя Шниперсон?».

И вот в этом месте Ангелина разразилась звонким заливистым смехом. Она смеялась искренне и долго, а невысокий Гена становился всё ниже и ниже ростом. Выражение его лица менялось на глазах: он из понтового качка превращался в маленького обиженного мальчика.

– А я-то думаю, что это ты, Моторов, такой жадный? Ты же сигареты пересчитываешь в пачке, – добила его Геля.

«Тихое Лето» – Гена – оставшийся вечер вёл себя, как приличный простой человек.

Ангелина стала сама собой. Она рассказывала о дочери, об общих знакомых. Хранила их секреты и была той самой Ангелиной, которую я знала.

Если вдруг ты, Геля, когда-нибудь прочитаешь этот мой репортаж – я хочу, чтоб ты знала, что ты очень хорошая и добрая, а я желаю тебе счастья пусть даже и с Моторовым-Кухаревичем.

Спать мы расходились довольные встречей. Думаю, и Гена – тоже…

Насколько, узнаете в следующей части: «Еврей – это вам не просто так! Или, узнает кошка, чьё мясо съела…».

Часть седьмая Разведка

Итак, дорогие мои читатели и наблюдатели, позвольте мне продолжить.

В обещанные семь частей мой репортаж не уместился, поскольку я и до моря ещё не добралась…

Разошлись мы по комнатам. Выделила мне Ангелина диванчик, бельишко чистое. Я очень всему этому была рада. Скромненько, но чистенько. Мы не просто разошлись по комнатам. Если за стол садились знакомые, то из-за стола вставали сытые, пьяненькие, спевшиеся, почти родные люди.

Не зря наши уважаемые политики так часто собирают всякие там переговоры. Я только это приветствую. Особенно за закрытыми дверями. Ведь: «Любой спор можно решить словами…», – так говорила мама Малыша в сказке «Малыш и Карлсон». А евреи – мудрые «старые» евреи – говорят, что если проблему можно решить деньгами, то это не проблема, а расходы. Люди должны общаться. Для этого они должны учиться говорить и учиться слушать. И слышать собеседника…

Свои «корзины, картины, картонки» я даже и разбирать не стала. Спать хотелось очень. Кровать моя не тряслась, воздух был свежим, насекомых посторонних не наблюдалось, и я уснула, предварительно отчитавшись супругу: «Бабушка приехала». Это значит, что всё в порядке, я в безопасном месте, и все могут расслабиться. Мы этот пароль из фильма «В августе 44-го» взяли. Очень мой милый эту сцену уважает. Одно время уснуть не мог, пока не услышит: «Выходите на поляну!». А дальше, уже во сне, возможно, он лично принимает участие либо в военной операции, либо в съёмках фильма.

Утро было прекрасным.

Или шторы у Ангелины были оранжевые, или раннее утреннее солнце пролезло своими жёлто-розовыми лучами сквозь балконные стёкла – я сейчас ничего предполагать не буду – но то, что это утро было оранжевого цвета, я помню точно.

Потянувшись, я улыбнулась всему миру. Встала, вышла на балкон, а там…

А там, как в детстве в тихих двориках поутру: кто-то уже шёл с полотенцами на море, хотя было всего семь утра; какие-то мамы прогуливали в колясках малышей под старыми тенистыми деревьями; под балконом ничейный абрикос насыпал столько своих плодов, что мне сразу пришла в голову мысль о том, что добро пропадает.

«Это – не моя забота!», – сказала я себе и продолжила смотреть на сквер. – «Прекрасное солнечное утро, пойду-ка я и просплю до обеда, а там – видно будет. Может – и до вечера», – подумала я и тут услышала:

– Доброе утро. Как спалось? Мы собираемся уходить на мото-шоу. Пойдёшь с нами?

«Обломись, мой сладкий сон!», – сказала я себе.

От шоу я отказалась, хотя оно сопровождалось ещё и вечерней программой с шашлыками. Шапито до вечера я бы не выдержала.

Мне вручили ключ, но непременно хотели объяснить, как дверь закрывается снаружи. Отчего терпеливо ждали, пока я умоюсь.

Я быстренько «подпоясалась»: покидала в сумку всё для пляжа и вышла вместе с Гелькой и ейным хахалем, «верноподданным царства Литовского». Правда, теперь уже не знаю насколько «верно», поскольку человек ночь переспал с мыслью о своей еврейской принадлежности. Ведь правильно говорится, что утро вечера мудренее. Сегодня утром никто не знал, какие паразиты залезли в мозги Гене: в прошлом – Моторова, а ныне – Кухаревича. Поживём – увидим…

Прикинув по карте местности, что пешком идти недалече, я, как древняя странница, отправилась к «Высокому берегу» – на камни. Абрикосы осыпались не только под нашим балконом, и на протяжении всего маршрута мне встречались люди с мисками, в которые эти самые абрикосы и собирались.

«Добру – не пропасть!», – порадовалась я за абрикосы.