Бюро добрых дел

– Ты хочешь, чтобы я жила как раньше? Одна тащила их на себе?

– Боже упаси, – вскрикивала мама.

– Тогда будь добра… – Дальше Даша не продолжала. Тон говорил сам за себя.

– Все, все. Молчу…

Про оболтусов – это отдельная песня. Раньше ей казалось: мальчишки и мальчишки. Как все. Не лучше и не хуже. С приходом в жизнь Юры она поняла, что мальчишки – те, кто в музыкальной школе учатся. И лучше, когда в руках у них скрипки. Ее – просто бандиты с большой дороги. Почему Даша раньше не обращала внимания, что они громко разговаривают, неправильно сидят за столом, перебивают? Когда они переехали в Юрин дом, вдруг выяснилось, что ее дети страшно невоспитанные. Да, Юра не говорил ни слова. Но он многозначительно молчал или вздыхал, а это было еще хуже. И Даша сама начала придумывать незапланированные поездки сыновей на учебу, к отцу пожить, к своим родителям. Два месяца жили вместе, потом на пару недель, как говорила ее мама, «в людях».

Да, мама на ее жизнь имела собственное мнение. Всегда. И обязательно его высказывала, к месту и не к месту.

Господи, чего это она вдруг об этом? Внизу хлопнула дверь и послышались мужские голоса. Господи, Юра не один. Даша кинулась обратно в ванную, стереть остатки крема и высушить голову.

– Даша, ты где?

– Пять минут! Иду. Завтрак на столе.

На столе-то на столе, но прибор-то один…

Ее день был построен по плану Юры. Как правило, утро в семье было раздельным. Юра вставал в 5:30, чтобы к шести уже быть либо в спортзале, либо на корте. Возвращался в 8:30, завтракал обязательно в одиночестве. К его приходу Даша накрывала стол. Два отварных яйца в мешочек, немного масла и баночка греческого йогурта. Кусок хлеба с отрубями уже был заряжен в тостер, Юра должен был только нажать на кнопку.

Черный чай Юра заваривал сам.

Даша оставалась в спальне на втором этаже или шла в комнату к мальчишкам. В доме всегда есть чем заняться. Ровно в 9:15 благоухающий одеколоном от «Тома Форда» (других не признавал) Юра поднимался на второй этаж, целовал Дашу в макушку, нежно обнимал, потом, немного отстранившись, внимательно вглядывался в ее лицо и уже целовал глубоко и чувственно. На этом моменте Даше казалось, что сейчас ее опять потащат в постель, но нет. Это все было не про ее мужа. Юра грустно смотрел на жену, разворачивался и легкой походкой спускался с лестницы. У ворот уже ждала машина. Водитель стоял рядом с автомобилем и открывал дверь именно тогда, когда Юра оказывался рядом. Не до, не после. Абсолютная готовность и синхронность. При этом, увидев Юру, водитель застегивал среднюю пуговицу пиджака, тем самым подчеркивая уважение к руководителю, потом, с практически незаметным поклоном, прикрывал плотно, но бесшумно дверь. Дальше быстрым шагом возвращался к месту водителя. Прежде чем сесть, он среднюю пуговицу на пиджаке расстегивал.

«Иногда. Всегда. Никогда». Три пуговицы на мужском пиджаке и то, как и в какой момент они должны быть застегнуты. Совершенно ненужные вроде бы движения выглядели как ритуальный танец. Как будто они несли какой-то посыл. Хотя посыл был один-единственный. Вокруг вас, господин руководитель, работают настоящие профессионалы. Они знают толк в своем деле. И что важно, они вам поднимают настроение с утра, заряжают вас дополнительной энергией. Ваша энергия приносит нам наши зарплаты.

Каждое утро эту картину Даша наблюдала из окна. Юра делал небольшой поворот головы, как будто он сейчас поднимет глаза и найдет Дашу в окне. Она тут же начинала махать рукой. Взгляд тем не менее Юра не поднимал, или не настолько, чтобы встретиться с женой глазами. Даша так до конца и не могла понять, видит он ее пассы рукой или нет. Сначала думала, скорее всего, вряд ли. Потом поняла, что точно видит. Как-то рукой не помахала, просто задумалась, и вечером почувствовала – что-то не то. Юра был нервным, можно даже сказать, агрессивным. Или ей так показалось? Но она заметку для себя сделала. Что ей сложно, что ли, рукой помахать? Ей не хотелось думать, что она тоже винтик в отлаженном Юрином механизме. Но иногда такие мысли посещали. Особенно после маминых профилактических бесед.

В этом году ей исполнилось сорок три года. Юра старше ровно на десять лет. Он вполне мог найти себе и восемнадцатилетнюю. С его-то возможностями. И без двоих детей и вечно ворчащей тещи. Но он почему-то выбрал Дашу.

Пришел с друзьями в ее галерею. Было это три года назад. Мужчины немного навеселе, еще и бутылка шампанского в руках.

– По случаю успешной сделки меняем интерьеры офиса. Говорят, у вас можно подобрать то, что нам нужно.

Говорил, видимо, Юрин помощник. Даша сразу же поняла, кто тут главный. Вроде бы все одеты практически одинаково, но именно Юра был самым молчаливым, держался отстраненно. Вроде как они вместе, но он отдельно.

– Что-то в этом стиле, – произнес он, указывая на практически черно-белое полотно художника-авангардиста.

– В галерее только одна картина этого художника. Это наш земляк, сегодня он очень востребован на Западе.

– Мне это не важно.

– Я просто хотела сказать, что у вас хороший вкус.