Бизерта

– Конечно, папа! – с готовностью согласилась та. – Только питьевая вода находится у нас в титане на другой палубе. Но я мигом обернусь.

И, взяв со стола графин, выбежала из каюты.

Ольга Павловна, обвив его шею руками и крепко прижавшись к нему своим еще по-девичьи гибким телом, почти простонала:

– Как же, Степа, я истосковалась по тебе, мой милый… Когда ты был вдалеке от меня, то еще было ничего, терпимо. А сейчас, когда ты рядом, меня просто покидают силы от желания…

Тот же, почувствовав так знакомую мелкую дрожь ее спины у себя под рукой, сдавленным голосом глухо произнес:

– Я что-нибудь придумаю, Оля…

– Придумай, придумай, милый… И как можно быстрее, умоляю тебя… А то прячемся с тобой, как школьники, ради нескольких мгновений счастья. У меня же больше нет сил, чтобы ждать… Ты-то хоть понимаешь это?!

Он нашел своими губами ее ждущие трепетные губы, и они слились в долгом страстном поцелуе…

– Прямо как во Владивостоке, когда мы еще только начали встречаться с тобой, – смущенная их порывом, счастливо прошептала она.

– Дай Бог, чтобы это так и осталось между нами еще на многие-многие годы.

– Конечно, останется, Степа! Конечно, останется! Ты разве забыл, что у нас же с тобой любовь с первого взгляда…

– И в этом виноват мой старший брат Андрей! – лукаво заметил он.

– Дай Бог ему здоровья на долгие годы!

В длинном гулком коридоре раздались частые шаги.

– А вот и наша Ксюша спешит! – улыбнувшись, посмотрел на растерянное лицо супруги Степан Петрович.

– Спасибо тебе, Степа, за эти несколько минут счастья… – прошептала Ольга Павловна. – И не забудь, прошу, умоляю тебя, о своем обещании! – с игривой улыбкой многозначительно напомнила она.

– Можешь не напоминать, – ответил он, улыбнувшись, – я и так весь на взводе, как после команды «Торпеды – к бою!» в томительном ожидании команды «Пуск!»…

– Эх ты, командир миноносца! Ты что же, Степа, и во время боя с германскими миноносцами в Рижском заливе думал о том же? – лукаво хихикнула она.

– А я во время каждого боя только об этом и думал, за что и получал ордена! – огрызнулся он.

Ольга Павловна прижалась к нему:

– Ну что же ты обижаешься, Степа? Ты же ведь сам первым применил свои профессиональные термины…

Тот снисходительно усмехнулся:

– Я же просто привел их для сравнения. Ведь торпедная атака – высшая форма напряжения для офицера миноносца, а тем более его командира.

– У нас, женщин, тоже бывают свои высшие формы напряжения… – прошептала та. – И их даже не с чем сравнить, милый…

И она, как-то таинственно и в то же время многозначительно глянув на него, отстранилась, услышав приближающиеся к двери каюты торопливые шаги дочери.

* * *

В самом конце декабря командующий Русской эскадрой вице-адмирал Кедров собрал на флагманском крейсере «Генерал Корнилов» ее руководящий состав.

– Довожу до вашего сведения, господа, что первого января, сразу же после встречи Нового, тысяча девятьсот двадцать первого, года я убываю в Париж на французском крейсере для переговоров о дальнейшей судьбе Русской эскадры. Это вызвано тем, что во французском правительстве преобладает мнение о необходимости ее ликвидировать с целью передачи кораблей французскому флоту.

Раздались негодующие возгласы адмиралов и офицеров. Переждав, когда те изольют свое возмущение, командующий продолжил:

– Основанием этому мнению послужило обещание, якобы данное французам главнокомандующим генералом Врангелем о залоге кораблей эскадры в виде компенсации затрат на содержание их экипажей и членов их семей, а также воспитанников Морского корпуса, который еще только предстоит обустроить на новом месте. Я отдаю себе отчет в том, что это содержание, безусловно, требует значительных средств, но не настолько же, чтобы передать французам все корабли эскадры. – Среди присутствующих на совещании опять возникло движение. – Во всяком случае, мне представляется, что будет вполне достаточно в виде компенсации этих затрат передачи французам плавучей мастерской «Кронштадт», которой они очень интересуются, и нескольких транспортов, но только не боевых кораблей.

Присутствующие согласно закивали головами.

– Поэтому я и вынужден покинуть эскадру, чтобы на месте, а не по телеграфу, решить в Париже эти непростые вопросы. Ведь мы с вами покидали Севастополь именно потому, что рассчитывали продолжить нашу борьбу с большевиками. Не так ли, господа?

– Конечно, так, Михаил Александрович!

– Другого и быть не может!

– Непременно! – раздались дружные голоса адмиралов и офицеров.

Командующий окинул присутствующих удовлетворенным взглядом и поднял руку, требуя внимания.

– На время моего отсутствия, – продолжил он, – обязанности командующего эскадрой будет исполнять контр-адмирал Беренс*, а начальника штаба эскадры вместо отъезжающего вместе со мной контр-адмирала Машукова – контр-адмирал Тихменёв.

Те встали, коротко ответив: «Есть!»

– Садитесь, господа! У кого из вас есть ко мне вопросы, господа офицеры?