Бизнес в стиле распил. Куда уходят богатства Родины

Анализ российского экспорта данного вида сырья и продукции за год (с 1 июля 2005 года по 30 июня 2006 года) выявил следующее. Всего за 12 календарных месяцев в различные страны было поставлено лесной продукции на 131 млрд. рублей. Из них 97,6 млрд. рублей приходится на древесину — спиленный на корню лес-кругляк и деловую древесину, вывозимую за рубеж по цене явно ниже себестоимости под видом так называемых «экспортных дров» или «продольно-распиленного кругляка» (с учетом пересортицы, перегруза и откровенной контрабанды, масштабы которой тоже давно превысили все разумные пределы). Необходимо отдавать себе отчет в том, что в данном случае речь идет о ценах, не имеющим ничего общего с реальной рыночной ценой делового леса. Очевидно, что таможня не должна допускать вывоз из страны древесины по откровенно заниженным ценам. В расчетах налоговой нагрузки в оценках внешнеэкономической деятельности необходимо перейти к натуральным измерителям объема и качества вывозимого леса с последующим их сопоставлением со средневзвешенными рыночными ценами на древесину конкретных стран-импортеров. Только одна эта простейшая мера позволила бы государству существенно пополнить казну.

Еще 20,9 млрд рублей экспорта приходится на бумагу и картон (причем с последующим их импортом на 20,3 млрд. рублей всего лишь с одним дополнительным циклом переработки, но уже совсем по другим ценам — по ценам в 3 раза выше! В натуральном измерении — 1,5 млрд экспорта против 0,5 млрд импорта их простейшего передела).

Кроме того, 12,4 млрд рублей в год приходится на экспорт бумажной массы, опять же по ценам, нередко в полтора раза ниже рыночных (биржевых). Например, при мировой биржевой цене на целлюлозу в 2001 году в $456 за тонну средневзвешенная на объем поставки цена ведущих предприятий отрасли (экспортная) составляла всего $293 за тонну, в 2002 году — $436 и $305 соответственно. Список можно продолжить. Даже с учетом корректировки расчетных мировых цен на условия поставки (полная стоимость доставки продукции в порты Европы мировых перевозчиков, например компании Helios, составляла в среднем не более $20 за тонну) и законодательно установленную норму коммерческой скидки в размере до 20 %, размер минимально наносимого ущерба остается очень серьезным (более 25 %). В целом, с учетом объема российского экспорта речь идет о хищении миллиардов долларов. Тем не менее, ситуация с целлюлозой все же на порядок лучше, чем с вывозом древесины.

Свыше 48,7 % экспорта целлюлозы приходится на Китай. При этом безусловными лидерами по экспорту целлюлозы (78 %) являются Иркутская (59.31 %) и Архангельская области (28.76 %) в лице головных предприятий известного отраслевого лидера. Для сравнения, приведем показатели экспорта целлюлозы остальных регионов: Калининградская область (3.52 %), Республика Карелия (2.60 %), Ленинградская область (2.28 %), Республика Мари Эл (1.17 %), Санкт-Петербург (0.50 %), Приморский край (0.45 %), Москва (0.40 %), Ростовская область (0.38 %) и т. д.

«Лесная» стратегия Китая и российская действительность

Заметим, что государственная стратегия и политика Китая в лесной отрасли в отличие от политики России не может не вызывать профессионального уважения. Обратим внимание: Китай импортирует 29,6 % российской экспортной древесины, 48,7 % нашей целлюлозы и всего… 5,6 % готовой бумаги и картона (формула 30:50:5). Следует признать, что российские леса в Сибири и на Дальнем Востоке де-факто стали китайскими делянками.

«И уже сами китайцы активно внедряются в расхищение лесного богатства Забайкалья. Организуют порубку леса, его скупку. Ставят в лесных посёлках пилорамы, дабы не гнать в Поднебесную невыгодный для транспортировки кругляк, а отправляют плотными штабелями доски, шпалы, брус. Местным жителям при этом, как с барского плеча, по сходной цене сбывают горбыль. Хочешь — забор городи, хочешь — печь топи. То есть безотходное производство налаживают. Работают на китайских “лесных воротил” русские мужики, их руками валится и пилится лес, грузится в вагоны. На хозяина-китайца они смотрят как на благодетеля, который работу дал, да какие-то копейчонки платит, с голоду помереть не даёт. Китаец, соответственно, смотрит на русского мужика как на дешёвую рабочую силу, причём совершенно бесправную». («Завтра», 2007. № 51).

Обидно и горько читать эти строки, но, к сожалению, такова сегодняшняя российская действительность.