Благие намерения

Процесс оказался трудоемким, потому что список требований был длинным и достаточно жестким, и поступиться одним из пунктов означало бы поставить под угрозу весь план. Много было детей с неустойчивой психикой, с отставаниями в развитии, либо гиперактивных, либо, наоборот, заторможенных. В какой-то момент ему показалось, что вся эта идея обречена на провал, так как они придумали себе идеального ребенка, какового в природе нет и быть не может. Но по прошествии какого-то времени он нашел вроде бы подходящий вариант, и буквально сразу же еще два, а потом и еще два. Данные на мальчиков Леонид Васильевич передал Володе, который должен был по своим каналам выяснить всю подноготную, выявить все рифы и подводные течения. Каждый вечер Леонид Васильевич с сыном, а иногда и с Еленой обсуждали кандидатуры, их достоинства и недостатки, спорили, а подслушивающая Наташа плевалась под дверью: «Как щенка выбирают... Лучше бы на Господа Бога нашего положились... Он бы им и ниспослал кого нужно...».

Найти нужных людей в пяти небольших подмосковных городках оказалось не так-то просто. И там, где связей не оказалось, Володя пустил в ход деньги. Хотя, надо сказать, что в тех случаях, где связи сработали, он на премии не поскупился, и вскоре в его распоряжении оказалось несколько тоненьких папок, содержащих в себе сведения о погибших матерях. Были опрошены соседи, подруги, сослуживцы, случайные и не случайные любовные партнёры, выявлены отцы детей, как реальные, так и предполагаемые, и о них тоже были собраны материалы, хотя уже и не такие подробные.

Три мальчика были вычеркнуты из списка сразу же. Мать одного из них, как оказалось, умерла от передозировки наркотика. Не было никакой гарантии, что она не употребляла его во время беременности, и, стало быть, в будущем могли возникнуть сложности.

Мать второго вроде бы была убита, но не исключался и суицид. Автоматически этот вариант тоже отпадал.

Мать третьего погибла в автокатастрофе. Однако, как выяснил местный опер, ребенок был рожден от вполне нормального, но женатого мужчины. Детей этот мужчина в браке не имел, так что была вероятность, пусть ничтожная, что он когда-нибудь заявит на мальчика права.

Оставалось два варианта, Федя и Рома, сведения по которым задерживались. Все оказалось гораздо сложнее, чем предполагалось в самом начале, но теперь уже какого-то другого варианта они не видели. Володя нервничал, раздражался по пустякам, его нервозность невольно передавалась Елене, и она вообразила, что муж уже ничего не хочет и жалеет, что втянулся в эту авантюру, и что он может опять ухватиться за идею рождения второго ребенка. А между тем заданный ритм жизни был таков, что она даже не могла себе представить, что будет, если вдруг она забеременеет и выйдет из строя. Тогда придется нанимать какую-нибудь няню для Маргаритки, то есть, доверить девочку непонятно каким посторонним рукам. При мысли о том, что ее дочки будет касаться толстая жизнерадостная грубая тетка (а именно таковой она видела гипотетическую няньку), у нее начинало колотиться сердце, и она уже заранее ненавидела ее.

Промучившись некоторое время, Елена решилась на разговор со свекром. Выбрав момент, когда Володи не было дома, она постучала к Леониду Васильевичу в кабинет.

- Леонид Васильевич, мне необходимо с вами поговорить.

- Проходи, Лена. Давай поговорим с тобой. Присаживайся.

- Мне кажется, что Володя уже не хочет брать мальчика, но боится в этом признаваться. Возможно, что даже самому себе. Он стал злым, раздражительным, постоянно срывается то на меня, то на Наташу, хотя должен понимать, как нам с ней тяжело.

Леонид Васильевич слушал ее, не перебивая. Это была его тактика. Он считал, что, если не помогать, не поддакивать, не задавать наводящих вопросов, даже не кивать головой, то собеседник непременно выложит именно то, что на самом деле его беспокоит, и именно в той неприкрашенной форме, в какой проблема вызрела.

- Я все время проигрываю в голове разные варианты, и получается, что если мы заведем сейчас второго ребенка, я имею в виду своего, то это только навредит Маргаритке. Я автоматически выбываю из участия на два года, как минимум, как жёсткий минимум. А, скорее всего, на три. Придется нанимать какую-то тетку, которая при самом благоприятном раскладе все равно не сможет дать ей того ухода и развития, какие могу дать я. Да и разница в возрасте... Сейчас ей почти четыре. Когда родится ребенок, ей будет уже пять. А то и все шесть... А при такой разнице общие интересы смогут появиться только годам к тридцати, если они вообще появятся. В чем я, откровенно говоря, сильно сомневаюсь, потому что трезво смотрю на вещи. Что может быть общего у здорового ребенка и инвалида? Он захочет бегать, прыгать, играть с детьми на улице... Или мы будем держать его дома, взаперти? Подчинять...