Благие пути (СИ)

Мужчина неохотно провернул ключ и подвинул щеколду, снял очаровательно бесполезную цепочку и пропустил внутрь управляющего, тут же заперев дверь. Оказавшись в полумраке вестибюля, временный управляющий с трудом сдерживал кашель от пыли, тут же забившей нос. Риверс готов был до талого защищать имущество Реймонда, но вот поддерживать его в порядке не собирался. Лишь немногие места, с которыми мужчина регулярно взаимодействовал, выглядели прилично. Остальные же помещения, окутанные покрывалом пыли и паутины, разили заброшенностью.

— Эм… — старик замялся, — не могли бы мы пройти дальше?

— Говорить будем здесь! — гортанно рыкнул Риверс, любезно зажигая керосиновую лампу — подачу газа в дом давно прекратили.

— Но это место не подходит для длительной беседы! — недовольно проворчал старик, взглядом выискивая хоть какое-то сидение.

— Тем лучше. В твоих интересах сократить беседу до сути, — он оперся на дверной косяк и презрительно посмотрел на собеседника.

Временный управляющий задумчиво постучал тростью по полу и присел на напольный горшок с мертвым растением.

— К сути, говоришь? — пробурчал он в густые подкрученные усы. — Суть всегда одна, Виермо. Я должен продать это поместье, а для этого ты должен покинуть его и прекратить распугивать потенциальных покупателей, — Риверс стиснул челюсти, что также не укрылось от внимания старика. — Я полагаю, что министр обеспечивал тебе крышу над головой. Если дело в этом, мы бы могли выхлопотать тебе комнату или даже небольшой домик…

— Плевать мне на крышу над головой! — гаркнул мужчина. — Вы разбазариваете имущество, которое вам не принадлежит!

— У саро Мауэра нет наследников, значит, его имущество принадлежит государственной казне и только ей решать, как им распоряжаться, — заученно пояснял управляющий. Весь его вид говорил о полнейшем равнодушии и что такой Риверс вовсе не единственный на его памяти.

— Что-то я не видел ни тела, ни казни! — процедил он сквозь зубы. — Не пудри мне мозги, старик, я знаю, что Мауэр жив!

Управляющий покачал головой.

— Мне неизвестно, кем был для вас министр, и я не в силах почувствовать горечь вашей утраты, но постарайтесь уже принять его смерть и жить дальше… — старик запнулся, чувствуя холод металла у виска. Он даже не заметил, как Риверс успел подойти к нему так близко.

— Именно так я и скажу вашим близким после того, как выпущу ваши органы погулять! — прорычал он, свободной рукой прижав старика к стене.

— Прах не слишком эмоционален, саро Риверс, — с тоскливой усмешкой прохрипел управляющий.

Хватка ослабла, позволяя управляющему сползти по стенке. Закашлявшись, старик поправил ворот и поднял взгляд на отпрянувшего Риверса. Тот стоял чуть поодаль и, прикрывая рукой лицо, чуть сотрясался. Даже через тяжелое пальто, в которое он кутался в холоде стылых стен поместья, было заметно, как подрагивают крупные плечи. Удивленный управляющий было подался вперед, когда клокочущие звуки набрали громкость и разразились почти истерическим смехом. Невольно управляющий отступил к двери. А Риверс все смеялся и не мог остановиться, запрокидывал голову назад, и жуткий звук разлетался под высокими потолками. Неизвестно, сколько времени это длилось, но в какой-то момент все резко стихло, и, утирая выступившие слезы, Риверс сказал:

— Впечатляющая выдержка, старик! А ведь я действительно уже собирался пустить тебе пулю в башку! — удивительным, пугающим задором сменилась его ярость.

— Рад, что повеселил тебя, — фыркнул управляющий. — Так ты освободишь помещение?

Риверс пронизывающе вгляделся в изрезанное морщинами лицо и молча подошел к двери. Вновь заскрежетал замок. С протяжным скрипом дверь открылась, впуская внутрь солнечный свет и выпуская управляющего.

— Наконец-то ты… образумился, — повернулся он к Риверсу лицом.

И в это мгновение дверь с грохотом захлопнулась.

— Проваливай, дед! Больше я тебя предупреждать не стану!

— Не только вы устали от этого балагана, Виермо! — сердито произнес управляющий. — Я хотел уладить вопрос по-хорошему, но вы, видимо, понимаете лишь язык силы! — продолжал разоряться он под дверью. Риверс только фыркнул. — Я даю вам три дня, Виермо. Три дня на то, чтобы вы покинули поместье! Я даже позволю вам забрать личные вещи саро Мауэра, если вам так будет легче. Но на четвертый день я приду сюда с полицией, и предписанием вы не отделаетесь! — Риверс страдальчески закатил глаза, но через пару мгновений услышал стук трости по вымощенной дорожке.

Незаметно для себя мужчина выдохнул. Он погасил лампу и направился на второй этаж. Остановился у закрытой двери кабинета, в который иногда по привычке заглядывал, и вновь забрался на чердак, пыльный и темный. Забавно… Десять лет назад он ненавидел это место всем сердцем, несмотря на ухищрения Реймонда. Десять лет назад этот чердак был для него и укрытием, и клеткой, куда он был вынужден возвращаться раз за разом. Десять лет… это было так давно, что не верится! Будто кто-то другой прожил две трети его жизни.