Благонравие христиан или о том, как подобает и как не подобает поступать христианам

Потому и апостол Павел, обращаясь к Римлянам, дом Акилы и жены его Прискиллы называет «церковью», говоря: «Приветствуйте Прискиллy и Акилу... и домашнюю их церковь» (Рим. 16. 3). Подобно тому и дом Филимона и жены его Апфии называя «церковью», пишет: «Павел... Филимону... и Апфии, (сестре) возлюбленной... и домашней твоей церкви» (Флп. 1,1). А почему дома мирских и женатых людей он называет «церковью»? Да потому, что в домах их был вкоренен страх Божий, гостеприимство, милосердие, любовь, мир и прочие блага. Да потому, что те люди отличались многим благоговением и когда работали, и когда сидели за трапезой — всегда у них на устах были Божественные слова. И сами они сияли добродетелью. И ни ремесло не было препятствием для их Божьей любви, ни брак, ни супружество, ни мир. А потому и божественный Иоанн Златоуст, толкуя приводимое выше изречение Павла, говорит: «Они были настолько добродетельны, что обратили дом свой в церковь, так что все их домашние сделались верующими, и дом их был открыт для всех странных. (Апостол) не имел обыкновения без основания называть дома церквами, если в них не было большого благочестия и не был утвержден особенный страх Божий... Конечно, и в супружеской жизни можно быть достойным удивления и благородным. Вот и Акила с Прискиллой жили в супружестве и весьма просияли... Ни ремесло, ни брачный союз не вредили им» (Беседа 30 на Послание к Римлянам).

Чем отличается Церковь от ковчега

Теперь поразмыслите, братья, чем отличается Христова Церковь от ветхозаветного Ноева ковчега. Тот принял животных, а потом выпустил их. Залетел ворон в ковчег, потом вылетел из него таким же вороном. Каким волк входил в ковчег, таким и выходил. Каким конь входил, таким и выходил. Так было со всеми животными. В Церкви Христовой все происходит иначе. Она принимает ворона, то есть черного и нечистого от грехов человека, но меняет образ его мыслей и выпускает его в мир белым и чистым голубем. Волк входит злобным хищником и разбойником, алчным и несправедливым, но через ее учение и, более того, благодаря исповеди и причастию Божественных Таин превращается в кроткую овцу, милостивую и благодетельную к людям. Если Церковь принимает лису, то есть человека коварного и хитрого, то делает его простым и беззлобным агнцем. Как говорит Златоречивый, «ковчег принял в себя бессловесных — и спас их бессловесными; Церковь приняла неразумных людей — и не только спасает их, но и преобразует; ковчег принял ворона — и выпустил ворона; Церковь принимает ворона, а выпускает его голубем; принимает волка, а выпускает его овцой. Когда войдет сюда человек хищный, корыстолюбивый и послушает вещаний божественного учения, то переменяет образ мыслей и из волка делается овцой: волк похищает и чужое, а овца уступает и свою шерсть» (Слово 6 о Лазаре). То же самое святитель говорит и в своем Слове о священномученике Фоке.

Итак, христиане, прошу вас поостеречься. В Церкви из волков вы стали овцами. Но как бы вам снова не превратиться в волков, когда выйдете из храма. Вы, ставшие голубями, как бы опять не оказались воронами. Вы исповедались и причащались в церкви и из нечистых стали чистыми, из гордецов — смиренными, из свирепых — кроткими, из хищников — милостивыми и вообще из злых — добрыми. Поэтому, братья, храните себя, дабы, выйдя из церкви, вы не вернулись снова к прежним грехам и, подобно свинье, опять не полезли в прежнюю грязь и, подобно псу, не вернулись на собственную блевотину. Как зеницу ока храните неизменной чистоту, которую полумили в церкви, говоря вместе с невестой из «Песни Песней»: «В учении Церкви Христовой, в причастии Божественных Таин мы совлеклись одежды греховной, — как же можем мы снова облечься в нее? Божественными гимнами и священными песнями, которые поются в церкви, мы омыли и очистили ноги и лукавые наши деяния и движения, — как же сможем мы снова осквернить их?» «Я скинула хитон мой; как же мне опять надевать его? Я вымыла ноги мои; как же мне марать их?» (Песн.5:3).

Как христианину после службы сохранить чистоту, полученную в церкви