Благословение Небожителей 1-5 тома (ЛП)

— Пускай ты — наследный принц, но ты никогда не был правителем государства. А управлять страной — это совсем не то, что твой путь самосовершенствования.    Когда ты только вошёл в число учеников монастыря Хуанцзи, советник сказал: чтобы идти по пути самосовершенствования, необходимо запастись лишь истинным намерением, он ведь так сказал, верно?

Се Лянь мягко кивнул. Государыня, сжав его руку, произнесла:

— Но в мире очень много других проблем, которые не решаются одним лишь усердием, ты должен иметь необходимые для этого возможности; и не только ты, но и те, кто тебе служит; и не только возможности, эти люди также должны действовать в полном единодушии с тобой.

Се Лянь замолчал, ничего не говоря в ответ. Спустя долгое время он спросил:

— Государственная казна сильно обеднела? Мне не нужны храмы, скажи ему, чтобы не возводил их для меня так много. И все те золотые статуи, пусть все снимут с постаментов.

Государыня беспомощно ответила:

— Ну что ты за дитя… Постройка храмов — это, разумеется, личное пожелание твоего отца, он желал тебе блага, хотел, чтобы ты на небесах затмил всех сиянием своей славы. Но знаешь ли ты, сколько храмов и монастырей среди восьми тысяч по-настоящему построил твой отец? Тебе, должно быть, это не известно.

Се Лянь действительно не знал. Подумав, он предположил:

— Половину?..

— Если бы твой отец на самом деле взял из государственной казны деньги на постройку более четырёх тысяч храмов наследного принца, не пришлось бы дожидаться возмущения народа Юнъани, жители столицы взбунтовались бы первыми. Казна и так пустует, откуда взяться деньгам на строительство такого количества храмов? Твой отец построил всего чуть больше двадцати, а остальные храмы, подражая ему, взбудораженная толпа принялась строить следом, чтобы угодить ему, угодить тебе. Это ты тоже хочешь приписать к его деяниям?

— Я…

Государыня понизила голос:

— Твой отец сделал недостаточно, чтобы добиться наилучшего исхода, но он… сделал всё, что мог. Только в этом мире… лишь приложить все усилия — не достаточно. — Помолчав, она добавила: — Ты сейчас жалеешь этих людей из Юнъани, поэтому обвиняешь отца. Но все они — его народ, неужели ты думаешь, что это мы всё время их обижали? На самом деле…

Она не договорила, из кабинета государя раздался его гневный голос:

— Зачем ты тратишь на него слова, пусть поскорее убирается обратно на небеса!

Государыня обернулась и со вздохом сказала:

— Мой сын, тебе… не нужно к нам спускаться. Всё-таки, лучше возвращайся.

Когда Се Лянь, покинув дворец, шёл по маленькому переулку, что примыкал к улице Шэньу, к нему как раз подоспели Фэн Синь и Му Цин. Последний тут же спросил, не в силах в это поверить:

— Ваше Высочество! Ты сам подал прошение, чтобы спуститься в мир смертных? Ты был во дворце Шэньу и говорил с Владыкой???

Се Лянь кивнул:

— Гм.

Му Цин:

— Почему ты прежде не сообщил мне?

Фэн Синь тут же с недоумением вмешался:

— Что ты хочешь этим сказать? С какой стати Его Высочеству нужно в столь важных делах советоваться с кем-то ещё?

Му Цин же немного потерял самообладание:

— А почему бы и нет? Мы — его подручные, и сейчас мы с ним в одной связке, каждое его действие непременно влияет и на наше положение. Так что плохого в том, что я хочу быть осведомлённым о его решениях?

Фэн Синь:

— Что бы ни сделал Его Высочество, разве мы не последуем за ним в любом случае? Что ты собрался делать? Что на Небесах, что на земле — у него на всё есть своё мнение, чего ты боишься?

— Ты! — воскликнул Му Цин. — Я вовсе не боюсь! Я только…

Се Лянь махнул рукой:

— Довольно. Прекратили ссориться!

Фэн Синь и Му Цин немедленно замолчали. Как раз в тот же миг по главной улице проходила процессия из нескольких тысяч простых жителей столицы.

— Покуда не истребим Юнъань, спокойных дней в стране не будет! — скандировали люди.

— С опухолью, что ввергла в смуту государство, примириться нельзя!

Люди Сяньлэ раньше никогда и ни к чему не проявляли такой агрессии, не говоря уже о том, чтобы устроить подобный грандиозный марш. Се Ляня невольно постигло ощущение неправильности происходящего. Фэн Синь же нахмурился и спросил:

— Откуда среди них ещё и женщина?

И действительно — среди участников процессии в первые ряды вырвалась молодая девушка. Очаровательная тонкая фигурка, белоснежная кожа, яркий взор чёрных глаз, румяные щёки… Только вот румянец этот заливал лицо не смущением, но гневом, и потому ещё сильнее притягивал взгляд.

Му Цин, который уже успел прийти в себя, холодно заметил:

— Ваше Высочество её не знает?

— Не знаю, — ответил Се Лянь.

Фэн Синь, однако, нахмурился:

— Она кажется мне немного знакомой.

— Это одна из первопричин, — поведал Му Цин.

— Каких первопричин? — поинтересовался принц.