Благословение небожителей. Том 5

Сверкнула чёрным блеском сталь, и страх в сердце принца достиг своего пика. В храме столько народу – если каждый пронзит его клинком, что же с ним станет? Се Лянь думал не только о том, что тело его превратится в кровавое месиво, куда больше пугало другое: он чувствовал, что, если позволит людям совершить задуманное, нечто в его душе сломается навсегда.

С уст принца сорвалось:

– Спаси… – Но крик оборвался, когда чёрный меч вошёл в его грудь.

Только остриё клинка покинуло тело принца, как в следующее же мгновение вонзилось вновь. Крик, который Се Лянь столько сдерживал, вырвался наружу и заполнил храм.

Люди всполошились, кто-то закрыл глаза, кто-то отвернулся, а кто-то сказал:

– Не позволяйте ему кричать. Поторапливайтесь, надо покончить с этим как можно скорее!

Следом Се Лянь почувствовал, как ему зажали рот, схватили за ноги и за руки. Прямо над ухом раздавались указания:

– Держите, чтобы вниз не скатился. Не промахнитесь, если удар не смертельный, то не зачтётся!

– По порядку. Выстраивайтесь по одному. Не лезьте без очереди! Я первый!

– Так куда бить-то? Как понять, сработал мой удар или нет?

– Вонзайте меч в сердце, горло и живот!

– Если не уверены, что удар был смертельным, повторите, чтобы наверняка!

– Нельзя! Тогда ведь для других места не останется!

Нерешительность, что присутствовала вначале, улетучилась без остатка, движения людей становились всё более уверенными. Чёрное лезвие меча без конца пронзало тело принца, из его широко распахнутых глаз покатились слёзы, в горле застыл беззвучный крик.

Спасите!

Спасите! Спасите! Спасите!

Спасите! Спасите! Спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите!

Больно, больно, больно, больно, больно, больно… Больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно!

Почему я не могу умереть? Почему я не могу умереть?!

Принцу хотелось завыть, надрывно и отчаянно, но он мог только хрипеть – вероятно, шею уже искромсали мечом. Боль сводила Се Ляня с ума, казалось, он страдает за несколько жизней разом и впредь уже никогда не познает мучений. Он не видел ничего перед собой, мир окрасился в чёрный, лишь один огонёк пылал вблизи, разгораясь всё ярче и сильнее, но не мог вырваться из кулака Безликого Бая.

Се Лянь не слышал своих стонов, но вдруг до него донёсся другой душераздирающий вопль – его издал призрачный огонёк. Он будто принял на себя всю боль принца и, раз тот не мог издать ни звука, отчаянно кричал за него.

Се Лянь больше не мог выносить происходящее, в горле послышалось бульканье, и сознание его раскололось на части. В тот же миг храм захлестнула взрывная волна бушующего пламени. Люди снова кричали, а огонь, несущий наказание грешникам, сметал всё на своём пути – за считанные мгновения он обратил сотню живых людей вокруг постамента в кучу обугленных скелетов.

Когда пламя пошло на убыль, призрачный огонёк исчез, вместо него проступили очертания юноши. Он опустился на колени, наклонился и, обхватив обеими руками голову, горько заплакал. Юноша не смел взглянуть на тело на постаменте, утратившее всякое сходство с человеческим. Безликий Бай расхохотался и, переступая через трупы людей, направился к выходу. Пламя гнева прокатилось за пределы храма, и безумцы, что неистово плясали снаружи, сгорели, превратившись в груду костей и пепла. Безликий Бай, словно не замечая их, прошёлся прямо по останкам и скрылся вдали.

Лес, а с ним и вся гора сотрясались в рыданиях!

В ночное небо поднялось бесчисленное множество мрачных теней – то души умерших в испуге покинули землю. Ветром их разметало в разные стороны. Над храмом наследного принца клубилось громадное чёрное облако; медленно вращаясь, оно напоминало огромный глаз.

Небесное знамение, возвещающее появление на свет творения тьмы, демона, обрётшего форму!

Глава 191 Ни печали, ни радости. Несущий Беду в Белых Одеяниях

Се Лянь не отличал сон от яви. Если то была реальность, то он почему-то ничего не чувствовал и ничего не помнил. А если сон, значит, спал с открытыми глазами.

Когда принц пришёл в себя, Безликий Бай уже повесил ему на пояс чёрный клинок и тоном, каким взрослый подбадривает ребёнка, сказал:

– Мой тебе подарок. – Он похлопал по рукояти, а затем многозначительно добавил: – Он острее любого в твоей коллекции, даже тех, что дарил Цзюнь У.

Се Лянь покорно сносил всё, ведь уже понимал, что любое сопротивление бесполезно.

В новом одеянии, с новым драгоценным клинком принц с трудом заставил своё тело – тоже как будто новое – выйти из темноты храма.

– Постой, – окликнул его Безликий Бай.

Се Лянь остановился. Демон беззвучно подошёл к нему и вложил в его руку белую ленту:

– Ты забыл.

Та самая лента, под которой принц прежде скрывал лицо, а затем оказался ею же связан.