Благословенные монстры

Париджахан встала, и между ее темными бровями появилась маленькая морщинка. Пройдя на другой конец комнаты, она обхватила лицо Малахии своими ладонями.

– Ты словно шторм, который сводит меня с ума, – сказала она, закрывая глаза. – Позволь мне кое-что попробовать.

Ее пальцы легко коснулись висков Малахии, металлические кольца на ее пальцах обожгли его щеку неприятным холодом. Даже когда у него была только магия крови, в ней всегда присутствовал элемент хаоса. Его сила была слишком велика. Все было слишком громким, слишком сложным и слишком необъятным.

Это была аккуратная нить, хрупкая, но крепкая и прямая, протянутая от нее к нему. Она… считала?

Голод постепенно притуплялся. Чирног был раздражен, но его влияние на Малахию постепенно ослабевало.

– Что ты сделала? – прошептал он.

– Я понятия не имею! – аколийка улыбнулась, глядя на него своими холодными серыми глазами.

– Воспользуйся этим затишьем и беги как можно быстрее, – сказала Пелагея. – Отправляйся на кладбище богов.

42

Серефин Мелески

«Чем дольше молчит Пелын, тем больше меня охватывает беспокойство. Но это невозможно. Богов нельзя убить. Они боги».

Отрывок из дневника Льва Милехина

Они попросту теряли драгоценное время, споря о том, кто должен отправится за осколками.

– Мы не можем идти всей толпой. Это нас только замедлит, – отметил Малахия.

Но Кацпер и Остия не собирались отпускать Серефина, а Рашид не хотел расставаться с Париджахан. Катя только усмехалась, когда ей предлагали остаться. Жанетта была единственной, кто не настаивал на участии в этом сомнительном приключении, но Малахия отказался оставлять ее на милость охотников за Стервятниками.

– Значит, идем все вместе, – сказала Надя, заканчивая дискуссию. – Кто знает, с чем мы столкнемся? Может, нам понадобится целая армия.

Присутствие Жанетты вызывало откровенную неловкость. Она уже давно заметила близость Кацпера и Серефина: Стервятница постоянно бросала на короля многозначительные взгляды, пока наконец не загнала его в угол, чтобы спросить, счастлив ли он.

– Жанетта, я с трудом верю, что тебя волнует мое счастье.

– Но это правда, Серефин, – в ее голосе звучала неподдельная грусть.

– Зачем ты это сделала?

Она замолкла, но не потому, что не знала, как ответить на его вопрос. Судя по всему, она много об этом думала.

– Я чувствовала угрозу со стороны Нади. Я с самого начала раскусила ее игру, и мне казалось, что ты не понимаешь, во что ввязываешься.

– Ты подумала, что я пьяный идиот, который отдаст страну нашим врагам только потому, что меня немного заинтересовала калязинская девушка, – закончил за нее Серефин.

– Ну да, – призналась Жанетта. – Я совсем забыла, насколько ты умен, потому что в Гражике ты казался совершенно другим человеком.

– Когда это ты видела меня за пределами Гражика… А, подожди. Я помню.

Она пробыла на фронте несколько месяцев, что было необходимой формальностью для ребенка аристократов, прежде чем ее вернули в безопасное место.

– На войне ты был просто великолепен, а когда вернулся…

– Превратился в пьяницу, – подсказал Серефин. – Я король, Жанетта, – мягко продолжил он. – Я сожалею, что у нас ничего не вышло, но ты меня предала.

– Он делает тебя счастливым? Тот солдат? – девушка пристально посмотрела на него.

Серефин подумал об уверенности Кацпера и его спокойной манере поведения, которая могла быстро перерасти в беспокойство. О слегка искривленной усмешке и шраме, пересекающем левую бровь. О его нескончаемых шутках и саркастичном чувстве юмора.

– Можешь не отвечать, – сказала Жанетта с легкой улыбкой. – Я рада за тебя, Серефин. Правда.

– Ты говорила со своим отцом? – спросил он.

Лицо Жанетты сразу же помрачнело.

– Нет, – тихо сказала она. – Он не хотел бы видеть меня такой.

Серефин не знал, что побудило Руминского выступить против короны: искреннее желание вернуть свою дочь или стремление захватить власть. Возможно, исчезновение Жанетты было всего лишь удобным предлогом.

– Какой? Ты прекрасна, как всегда, – весело сказал Серефин.

– А ты все такой же любитель флиртовать.

– Кацпер не возражает.

– Я бы не была так уверена, – с усмешкой сказала Жанетта, нежно сжимая его руку.

– Если мы вернемся домой, ты же знаешь, что мне придется сделать?

На мгновение ее лицо исказилось в агонии.

– Да.

– Жанетта, я должен был сделать это, как только занял трон.

– Знаю, – прошептала она.

– Я не могу повторить ту же ошибку во второй раз.

Она кивнула:

– Я понимаю, Серефин, понимаю. Мне нужно сохранить свою собственную голову. Отец должен сам ответить за свои ошибки.

– Ну, в любом случае, у меня нет полномочий тебя казнить. Это должен решать Малахия.

– Спасибо, Серефин, мне стало намного легче! – с сарказмом воскликнула Стервятница.

Они находились к северу от Комязалова и должны были двигаться на юг, но все дороги проходили в опасной близости от города. Серефин сомневался, что матриарх прекратила поиски Нади.