Бланка Кастильская

С другой стороны, это также показывает, что Людовик доверял своей матери больше, чем супруге, и несколько событий подтверждают это впечатление. Именно Бланка в 1240 году отправила своих сыновей в Санлис, чтобы принять архиепископа Кентерберийского Эдмунда Рича Эбингдонскийого, который в то время находился в бегах; именно Бланка председательствовала на диспуте с евреями, а также на праздновании по поводу посвящения Альфонса в графы Пуату в 1241 году; именно в ее замке Мелён были посвящены в рыцари Альфонсо Португальский и Карл Анжуйский; именно в ее частной квартире, "в гардеробе королевы [Бланки], сзади, в саду", в 1244 году был заключен договор между городом и капитулом Сен-Кантена; именно она заняла почетное место на капитуле в Клюни в том же году.

Тайная служба королевы-матери: Каркассон и Ла-Рошель (1240–1242)

Король ничего не решал без матери. У них была общая политика, и иногда даже казалось, что у Бланки Кастильской есть своя секретная разведывательная служба, своя параллельная полиция, с хорошо информированными шпионами, которые подчинялись только ей и позволяли ей принимать соответствующие решения. Хорошим примером тому послужил 1240 год, когда в Лангедоке вновь вспыхнуло восстание. Ситуация в этом регионе оставалась нестабильной, поскольку Раймунд VII еще не полностью отказался от возвращения территорий, утраченных в 1229 году. Учреждение доминиканской инквизиции в 1233 году и преследование катаров под руководством легата Готье де Турнэ вызвали новые неприятности. Инквизиторы посчитали, что граф недостаточно рьяно преследует еретиков. В 1234 году доминиканский инквизитор Гийом Арнольд отлучил от церкви Раймунда и консулов Тулузы и Нарбонны, обвинив их в пассивности. Последние, при соучастии графа, изгнали доминиканцев и епископа Тулузы. В 1236 году Папа попросил короля и его мать выступить против Раймунда VII, но, по просьбе Бланки, королевские власти медлили. Чтобы воспользоваться этими неприятностями, виконт Безье Раймунд Транкавель 17 сентября 1240 года предпринял атаку на Каркассон в надежде вернуть свое наследство, отобранное у него в 1209 году. В то время город был резиденцией королевского сенешаля. Сенешаль, Гийом де Орме, предупредил королевские власти, но его письмо было адресовано "самой превосходной и прославленной мадам Бланке, милостью Божьей королеве Франции". В нем нет ни одного упоминания о короле, как будто Бланка была единственной властью в королевстве: "Довожу до сведения вашего превосходительства, мадам, что город Каркассон был осажден так называемым виконтом и его сообщниками в понедельник после октавы Рождества Пресвятой Марии. Должен сказать, мадам, что мы, слава Богу, были хорошо подготовлены но все же ожидаем вашей помощи". Сенешаль описывал события осады с многочисленными подробностями штурмов и действий метательных машин; он сообщил, что люди Транкавеля расправились с тридцатью священниками и монахами, и просил о помощи. "Что касается других дел страны, то мы расскажем о них, когда будем находиться в вашем присутствии", — добавил он. Бланка отправила запрошенную помощь под руководством Жана де Бомона и виконта Шатодена. Осада Каркассона была снята 11 октября. Транкавель удалился в Монреаль, а Бланка Кастильская похвалила "его дорогих жителей и всю общину Безье" за их верность. Она писала: "Согласно тому, что мы поняли из содержания ваших писем, и тому, что, кроме того, наш дорогой Гийом де Орме, сенешаль Каркассона, очень хвалит вас, мы благодарим вас за вашу преданность. Эта твердость дает нам надежду и уверенность. Моля и прося вас упорствовать в этом верном постоянстве по отношению к нашему сыну королю, […] и чтобы этим вы заслужили помощь и благосклонность, от него и от нас".

Бланка вела себя в этом вопросе так, как будто Лангедок был ее личным владением. В следующем, 1241 году, она также действовала по собственной инициативе во время восстания Гуго де Ла Марш в Пуату. Дело было серьезным. Все началось в июне, когда Людовик IX и его мать решили посвятить в рыцари Альфонса, брата короля, достигшего 21 года, и передать ему в апанаж, графство Пуату, как это было предусмотрено в завещании Людовика VIII.

Инвеститура состоялась в Сомюре 24 июня, и, как и подобает, сопровождалась большими празднествами, торжествами и банкетами. Мы имеем хорошее описание этого события в Vie de Saint Louis (Жизни Святого Людовика) Жуанвиля, впервые присутствовавшим при дворе. Тогда он был всего лишь 17-летним оруженосцем, ослепленным зрелищем: