Бланка Кастильская

Однако никаких изменений в правительстве не произошло. Королю 20 лет, он женат, но нет никаких признаков разницы между ним и его матерью в ведении политики. Нет никакой передачи власти, никаких признаков признания "старшинства" Людовика IX. По мнению Жака Ле Гоффа, "Бланк Кастильская так хорошо управляла во время юности своего сына и, похоже, так полюбила власть, пользуясь не только поддержкой своих советников, но и согласием сильных мира сего, что продлила свою опеку над сыном и королевством". По мнению историка, «безвыходно сложилась необычная ситуация: своего рода фактическое "соправление" Людовика и его матерью. Неравное "соправление" …но молчаливо разделяемое». События последующего периода подтверждают этот диагноз.

VI. Соправление Бланки и Людовика IX (1234–1244)

Если и был кто-то, для кого брак короля ничего не менял, так это граф Бретани Пьер Моклерк, который весной 1234 года готовил новый мятеж. Его главный союзник, Филипп Юрпель, умер в январе, но король Англии снова обещал свою поддержку, что побудило Моклерка перейти в наступление в тот самый момент, когда Людовик женился на Маргарите Прованской. Пьер Моклерк стал в Бретани, опустошать земли своих противников, Анри д'Авогура, епископа Доля, дома Фужеров.

Как только свадьба была отпразднована, Бланка и Людовик, вернувшись в Париж, созвали королевскую армию и укрепили связи с противниками Моклерка: в Бомон-сюр-Уаз с помощью епископа Гийома Шартрского были заключены договоры с сеньорами Запада. Бланка организовала брак между одной из своих фрейлин, Аделиной, и Робертом де Монфор-сюр-Рисль, из клана Фужеров. В июне мать и сын двинули три армии на запад, из Нормандии, Анжу и Юго-Запада. По словам Матвея Парижского, король "вторгся в Бретань со всех сторон, давя ее с яростью льва, который чувствует себя раненым и с еще большей яростью сражается с тем, что ему сопротивляется. И он подверг провинцию самым ужасным опустошениям". Но не похоже, что дело зашло так далеко, поскольку Пьеру Моклерку, который так и не увидел английской помощи, пришлось сложить оружие и заключить перемирие до ноября. Его брат, граф Макона, герцог Бургундский и граф Сен-Поль стали его поручителями. В ноябре он приехал в Париж и в присутствии Бланки и Людовика поклялся на святых реликвиях верно служить королю и отказаться от претензий на земли вокруг Беллема, Ла Перрьера и Сен-Жам де Боврон. Он даже взял на себя обязательство отправиться в крестовый поход.

Последние мятежи Пьера Моклерка и Тибо IV (1235–1236)

Однако Моклерк не удержался и предпринял еще одну попытку летом следующего, 1235 года. Но отсутствие поддержки заставило его в июле отказаться от этой затеи. Поэтому год был более спокойным для Бланки и ее сына, которые продолжали управлять королевством в тесном сотрудничестве. Во всех важных случаях их можно увидеть рядом, как, например, в Крепи-ан-Валуа, где они вынесли арбитражное решение по тяжбе между Ральфом де Фужером и Ги Мовуазеном, или при освящении аббатства Ройомон в апреле.

Это было действительно совместное основание аббатства, связанное с исполнением одного пункта завещания Людовика VIII. Последний хотел, чтобы средства, вырученные от продажи некоторых драгоценностей короны, были использованы для основания монастыря каноников Святого Виктора. В 1229 году Бланка и Людовик, по взаимному согласию и с помощью Готье Корнута, добились от Папы, чтобы фонд был передан цистерцианцам, ордену, чьими духовными подвигами они восхищались. Более того, король продемонстрировал свою привязанность к аббатству Сито, лично участвуя в работах в качестве простого каменщика. "И когда монахи вышли, по обычаю ордена Сито, после часа tierce, чтобы работать и нести камни и раствор к месту, где строилась стена, благословенный король взял носилки и понес их, нагруженные камнями, и пошел впереди, а монах нес их сзади, и так делал благословенный король несколько раз в то время", — пишет Гийом де Сен-Патюс в своей Vie de Saint Louis (Жизни Святого Людовика). Будущий святой также привлек к работе своих братьев и родственников: «И также в то время благословенный король поручил своим братьям монсеньору Альфонсу, монсеньору Роберту и монсеньору Карлу нести носилки. И с каждым из них был один из монахов, чтобы перенести носилки на другую сторону. И святой король приказал другим рыцарям из своей свиты сделать то же самое. И поскольку его братья иногда хотели поговорить, покричать и поиграть, благословенный король сказал им: "Монахи здесь соблюдают тишину, и мы тоже должны ее соблюдать". И так как братья блаженного короля сильно нагрузили свои носилки и хотели отдохнуть на полпути, он сказал им: "Монахи не отдыхают, не отдыхайте и вы". Так святой король приучил свой народ к добру». Жить в рядом с будущим святым было не всегда приятно. В то время Роберту было 17 лет, Альфонсу — 13, а Карлу — 6, и их часто выводило из себя чрезмерная набожность старшего брата.