Блаженны алчущие

Фрэнк внимательно смотрел на своего нового "друга", но не мог прочесть на его беззаботном лице, скрывается ли в предложении подвох.

Картмор заметил его взгляд, понял, и рассмеялся. — Обещаю, в вине не будет яда. А вина будет много!

Фрэнк не мог не улыбнуться снова. — Звучит неплохо. Хотя он совершенно не доверял Филипу, тот начинал ему нравиться, почти помимо воли.

— Отлично. Значит, друзья!

V. ~ Зайцы и волки ~

I.

10/10/665

В янтарных глазах Пресветлой и Радужной Мирме Шах светились ум, опыт и сила, — все то, что принято называть мудростью. И чувство юмора, придававшее ей особое обаяние.

— Мы надеемся, что вы остались довольны своим визитом, — обратился к посланнице лорд Томас.

— Посещение вашей прекрасной страны для меня всегда праздник, — В ее низком с хрипотцой голосе ощущалось неподдельное тепло. — Во всем чувствуется такая легкость, изящество, радость жизни… В Сюляпарре мне нравится все, кроме погоды. А особенно — ваша чудесная музыка и эти прелестные салоны, где с таким искусством убивают время. И, конечно, вино и мужчины.

Она не смотрела на него, но полуулыбка на полных губах предназначалась именно Филипу.

Роскошная женщина, в очередной раз подумал он. В свои без малого пять десятков она сохранила стройность фигуры и хищную грацию, в которой было что-то от больших кошек, чей рев по ночам пугал жителей ее страны. Мирме шла и легкая седина, уже припудрившая золотистые кудри, и маленькие морщинки, собиравшиеся вокруг улыбчивых глаз, когда ее что-то забавляло. А это бывало часто.

Увы, сегодня общение с ней вряд ли доставит ему много радости. Коли донесения их шпионов из Ву'умзена были верны, Мирме станет обаятельным и невольным вестником Конца.

Сразу после приезда Мирме состоялась официальная аудиенция, на которой посланницу Ву'умзена представили Верховному совету Сюляпарре. Леди-Посла приняли по высшему разряду и со всей возможной помпезностью — более скромная церемония была бы оскорблением дружественной великой державы. Состоялось вручение верительных грамот, обмен бесценными дарами, — все, как полагается. Депеша ву'умзенской императрицы содержала привычные заверения в дружбе, велеречивые и многословные. С тех пор Филип успел провести с Мирме несколько приятных дней и весьма интересную ночь, а во дворце прошел бал в ее честь, завершившийся столь необычно. Но все это было лишь преамбулой к настоящим переговорам, которые начнутся сейчас, в частной обстановке, в присутствии тех людей, что на самом деле вершили судьбы страны.

В кресле с высокой изогнутой спинкой отец сидел прямо, словно в седле. Его друг, Пол Валенна, расположившийся слева, тоже, кажется, не привык еще к новомодной удобной мебели. У Сивила Берота, чье кресло стояло справа, такой проблемы не было, — он откинулся назад с угрюмым видом, опустив руки на львиные головы подлокотников. Дядя Оскар прохаживался за их спинами взад-вперед, скучающий и нетерпеливый. А Филип предпочел табурет — все равно расслабиться не выйдет. Пододвинул его поближе к Мирме и к мраморному столику, на котором стоял графин с вином и пирожное.

— Каждая страна, где я бывала, интересна по-своему, — продолжила Мирме уже серьезно, поправляя на плечах подбитую мехом барса накидку. За витой решеткой большого камина плясал огонь, согревая Ву'умзенскую Столовую, но для самой гостьи с жаркого континента его тепла не хватало. — И все же Сюляпарре занимает особое место в моем сердце — после родины, конечно. Каждый раз, когда я приезжаю сюда, меня поражает… бурление жизни, наверное. Кажется, что страна растет и развивается у меня на глазах. Новая архитектура, новые мысли, новое общество… Кому-то они могут прийтись не по душе, но я вижу в этом семена, из которых прорастет наше общее будущее. Даже эта тяжелая война не смогла помещать расцвету науки и искусств, и вы, безусловно, можете гордиться собою, мой лорд, — Она склонила голову в сторону Лорда-Защитника. — Я осмелюсь сказать, что под вашим правлением Сюляпарре внесло свой вклад в развитие человечества. Даже это выражение — я прочла его в эссе Алта Нерского, который нашел приют и убежище в вашей стране. Благодаря вам, я смогу продолжить изучать его труды. И хотя воздух больших городов не всегда сладко пахнет, — она слегка улыбнулась, — в вашей столице я все же дышу им с наслаждением — это воздух свободы.

Почему эти слова звучали в его ушах как эпитафия?

Беседа, начавшаяся со светской болтовни и взаимных комплиментов, быстро перешла на события злосчастного бала. По крайней мере, чудовища заставили всех забыть о выходке Бэзила — какая-то польза от них была.

— У вас есть догадки о том, что за удивительное создание предстало перед вами? — Мирме не скрывала любопытства. И можно представить, с каким интересом ее рассказ будут слушать при дворе Ву'умзена.