Блаженны алчущие

— Мы знаем об этом не много больше, чем вы, моя леди. — Лорд Томас нахмурился. — Еще недавно я был уверен, что чудовища обитают только в старых легендах и сказках, которыми пугают детишек. Конечно, какие-то слухи ходили всегда… то услышишь историю про оборотня в лесах на границе с Влисом, то про гигантскую пиявку в болотах Рорлиха, про Тьмутень болтают всякое, — россказни старых баб. Так к этому и относился. Когда началась война, жутких историй, разумеется, стало больше — обезумевшим от страха и отчаяния людям может привидеться любая чушь. А потом, около двух лет назад, гнусную тварь не от мира сего увидел мой сын, своими глазами, моя леди. Спасся чудом.

— Вы, Филип? — Глаза Мирме блеснули. — Вы мне никогда не рассказывали.

Он открыл рот — и снова закрыл. Словно опять ощутил, как скользит вглубь глотки ледяной язык твари, сочащийся слизью. Но еще горьче были другие воспоминания, нахлынувшие следом.

— Да, моя леди, — коротко кивнул отец. — У моего старшего сына, надо отдать ему должное хоть в этом, нет привычки разгуливать ночью по трущобам города. Благодарение Богам, Филип остался жив, а мы с той страшной ночи пытаемся понять, откуда пришли эти твари, что они такое, и почему появились именно сейчас. И как их убивать.

— Рубить и резать, — обронил дядя, на миг прекратив свои хождения. — Работает со всеми. Сапоги снова застучали по паркету, звонко клацая шпорами.

— Прошу тебя, Оскар, сядь, — ровным голосом произнес отец. — Сложно общаться, когда твой собеседник постоянно в движении.

Отца дядя послушал. Пристроился на ручке предназначенного ему кресла, а чтобы занять себя, вытянул из ножен меч и принялся любовно водить по лезвию намасленной тряпочкой. Да уж, манеры дяди, как всегда, оставляли желать лучшего.

Мирме немного помолчала, постукивая ногтем по бокалу. Дуги широких бровей задумчиво сдвинулись. — Мудрые моей страны иногда называют Сюляпарре Кааршвелах. Это можно перевести как Врата Тьмы. Я помню, в одной старинной поэме герой отправляется в ваши края, в дальний путь. Хочет найти дверь, ведущую в иные миры, населенные злыми и добрыми духами. Раньше я тоже считала — очередная сказочка, как повествования о говорящих животных и луне, сделанной из сыра. Но кто знает… Наши мудрые говорят, что в древних легендах заключается истина, выраженная особым языком. Когда я вернусь, то непременно попрошу совета у самых прославленных из наших жрецов. Духи говорят с ними, и, быть может, снизойдут до того, чтобы дать нам подсказку.

Сивил Берот смотрел на Мирме крайне неодобрительно. — Уж простите, но это попахивает колдовством. Хуже того — ересью.

— А я-то думала, что у вас в Сюляпарре к ересям привычны! Шучу, шучу, я лишь вспомнила гневные речи Его Императорского Величества Иммера II. Он согласился бы с вами, мой лорд. Действительно, Истинная вера в моей стране приобрела… особые формы, древние верования предков и откровения Истинной веры переплелись тесно, как нити в полотне. Но все же позволю себе напомнить вам, что последней истину Агнца приняла именно ваша страна, — Леди-Посланница подтрунивала над ними, янтарные глаза лукаво блестели.

Жесткий рот Берота окончательно превратился в прямую линию, но предупреждающий взгляд отца — и Высокий лорд промолчал, повернувшись к камину.

— Благодарю вас, леди Мирме, — кивнул лорд Томас, — мы будем признательны за любую помощь.

— Благодарность принимается, мой лорд. Ведь с нашими мудрыми, — усмехнулась она, — я стараюсь иметь дело как можно реже. У меня от них мурашки по коже.

Пол Валенна поерзал на мягком сидении — этому простодушному болвану было не по себе от подобных разговоров.

А Филип с удовольствием побывал бы в стране, где пастыри, впадая в экстаз, просили совета у духов святых и у духов предков, изгоняли бесов ритуальными танцами и заговаривали раны. Где третьим воплощением Пресветлого считался Великий Крокодил, а с ритуальными человеческими жертвоприношениями не могли покончить никакие эдикты.

— Иногда мне кажется, — проронил отец после недолгого молчания, — что чудовища — это просто обретший плоть дух бесконечной войны, которую мы ведем. Он хмурился, в черных глазах отражались алые искры огня, словно отблески далеких битв.

Высокий лоб Мирме прорезала глубокая морщина. — Моя страна тоже давно страдает в противостоянии с Империей, в которое мы оказались втянуты. Не так тяжело, как ваша, — но мы тоже устали.

Вот оно, понял Филип.

Повисла тишина. Отец смотрел на свои руки — сильные, грубоватые руки воина в мозолях и шрамах. Воздух словно стал гуще, плотнее, — было тяжело дышать.

Филип сделал знак слугам, отсылая их прочь. В зале остались лишь немые гиганты, телохранители Мирме.

Посланница продолжала, перейдя на более официальный тон: — Ее Величество, Сверкающая, Ослепительная и Победоносная Императрица Аан в своей несравненной мудрости увидела, что ее подданные нуждаются в мире, и обратила все помыслы к этой цели. Сейчас, когда конфликт между Ву'умзеном и Андаргой истощил силы как нашей страны, так и наших противников, забрезжила возможность прийти к общему соглашению.