Бледный всадник: как «испанка» изменила мир

Грипп проник на Аляску через остров Уналашка, ближайший к полуострову пригодный для приема морских судов остров Алеутского архипелага, служивший остановочным пунктом на пути с юга на север. История же проникновения инфекции с острова далее на северо-восток, в Бристольский залив, стала на Аляске настоящей легендой. Русский священник, протоиерей Димитрий Хотовицкий[237], которого местная паства, дабы не ломать язык, звала «батюшкой Хот-Виски», как раз тогда возвращался в Бристольский залив с Большой земли транзитом через Уналашку, поспешая к православной Пасхе, а потом все, кто побывал на его пасхальной службе, якобы вскоре дружно и заболели[238]. Исключать того, что инфекцию в залив занес именно он, нельзя, однако вероятность этого не слишком высока. Инкубационный период гриппа, в течение которого человек является бессимптомным носителем вируса, обычно не превышает четырех дней. Православная Пасха в 1919 году пришлась на 20 апреля и совпала с «западной» (так бывает раз в несколько лет[239]). Первые же случаи гриппа в Бристольском заливе были зафиксированы лишь 12 мая, то есть, тремя неделями позже. Даже допуская, что первые случаи заболевания прошли незамеченными или неучтенными, три недели – слишком долгий срок при четырехдневном инкубационном периоде для латентного развития эпидемии, и массовая заболеваемость, скорее всего, была бы отмечена намного раньше. Так что инфекцию в залив завез кто-то из прибывших с Уналашки позже отца Хот-Виски.

Штатом Аляска станет лишь через сорок лет, а в 1919 году она имела статус территории и представительства в Конгрессе не имела, а потому губернатору Аляски Томасу Риггсу[240] трудно было бы перекричать имеющих в отличие от него право голоса представителей сорока восьми штатов. Риггс каким-то образом извернулся и сумел убедить федеральное правительство выделить средства на введение карантина на всей своей территории, и это уберегло Аляску от осенней волны гриппа 1918 года, однако в марте карантин сняли, а когда в апреле эпидемия возобновилась, все его просьбы возобновить и финансирование карантинных мероприятий оказались тщетными. Что показательно, в сорока восьми штатах, где население в основном переболело во время второй волны, третья, весенняя волна прошла на удивление мягко. Все бремя борьбы с последствиями вспыхнувшей эпидемии, таким образом, легло на плечи врачей рыбоконсервных заводов APA, разбросанных по берегу залива, и государственной больницы в Диллингхеме.

Заведовал этой больницей доктор Лайнус Хайрам Френч, прекрасно знавший и любивший эту часть Аляски, поскольку проработал на заливе более двадцати лет – сначала в амбулатории при одном из консервных заводов, а затем на государственной службе, на которую поступил в 1911 году. Возглавив диллингхемскую больницу, Френч первым делом отправился обследовать прикрепленную к ней обширную территорию[241], и всю зиму пропутешествовал по тундре на собачьих и оленьих упряжках, а кое-где и пешком на лыжах-снегоступах. По возвращении в городок летом 1912 года он отчитался перед чиновниками администрации, что в домах, где ему довелось побывать, в целом достаточно тепло, но сыро и темно, «поскольку уроженцы здешних мест держат весь теплый воздух внутри, чтобы пореже добывать и рубить дрова», и делят жилые помещения с собаками. Широко распространены среди них были туберкулез, сифилис и трахома (инфекционная глазная болезнь, возбудителем которой являются хламидии). Часть больных Френч вылечил, часть отправил в больницу, а остальным оставил четкие инструкции по предупреждению заболеваний, поддающихся профилактике. Что его особенно поразило, так это тот факт, что множество местных жителей было до сих пор не в курсе, что Аляска вот уже полвека как отошла от России к Америке: «В каждом доме по стенам – портреты русских священников или царя, и даты все по-прежнему отсчитывают по российскому календарю»[242].