Блики на портрете

Поверьте мне, я опытный следопыт, но в опухоли мне найти его не удавалось. Может быть, вам повезет и вы найдете его — ищите. Но зато мы видим последствие его генетического влияния. Теперь мы твердо знаем и доказываем это: специфические антигены опухолей — результат воздействия онкогенного вируса на синтез белка в клетке».

Далее Зильбер привел бесчисленные аргументы в пользу своей теории. И искушенная аудитория была буквально заворожена его страстной, убежденной речью.

«Здесь мне был сделан еще один упрек, — заметил он, — было сказано, что иммунология рака, видимо, иллюзия. Что можно ответить на это? Если это и иллюзия, а она вот уже в течение полувека привлекает к себе внимание многих исследователей мира, значит, это чертовски умная иллюзия, и я, очарованный, без страха и упрека иду за ней. Я глубоко убежден, что и вы, Бернет, станете пропагандистом идеи иммунологии рака. Ведь она очень заманчива, а вы, как мне известно, человек увлекающийся.

Поверьте, я хорошо знаю чары этой „красавицы“ идеи. Она не пройдет мимо вас — обязательно завлечет и околдует. Вы же эстет!»

Сидевшие в зале улыбались, а Бернет только качал головой.

«Нет, — продолжал Зильбер, — иммунология рака сегодня уже не иллюзия, а действительность. Недалек тот день, когда она перешагнет стадии экспериментов и войдет в клинику. Но, видимо, прав был Сент-Экзюпери, высказав в „Маленьком принце“ такую мысль: взрослые никогда ничего не понимают сами, а для детей, к которым я отношу и себя (при этих словах добрая улыбка осветила лицо Зильбера, собрала лучистые морщинки вокруг его глаз. — О. Б.), очень утомительно без конца им все объяснять и растолковывать…»

Веселый смех был ответом на эти слова, все смотрели на Бернета, он смеялся искренне и добродушно, поднялся первым и под аплодисменты присутствующих пожал руку своему оппоненту.

Сбылись ли предсказания Зильбера? Идея вирусологии и иммунологии рака все же завлекла Бернета. Он даже вошел в специальный консультативный комитет экспертов по выяснению связей между опухолями и вирусом. Комитет этот интересовался и таким вопросом: вырабатывается ли у больных иммунитет к антигенам собственной опухоли?

Вирусно-генетическая теория не иллюзия, она признана во всем мире.

А что же говорят факты — пробный камень любой теории? О, они необычайно красноречивы: многие широко распространенные в природе опухоли животных (сегодня это уже совершенно ясно) — вирусного происхождения. При этом вирус в определенных условиях может быть не только пусковым механизмом злокачественного роста, но и постоянно поддерживать перерождение клеток. Что касается злокачественных новообразований человека, то здесь исследователи располагают пока лишь косвенными доказательствами их вирусной природы. Учитывая принадлежность человека к приматам, многие склонны считать, что он вряд ли может быть исключением из общего правила.

Сегодня мы вполне осознанно говорим о новом направлении иммунологии рака (конечная цель ее — подавлять рост опухолевых клеток, управляя защитными силами организма) и называем Зильбера основателем иммунологии рака — «врага номер один» современного человечества. И этим сказано все.

Заканчивая рассказ о Зильбере, я вновь, в который уж раз, обратился к тетрадям дорогих мне мыслей, которые заполняю всю свою жизнь, и нашел следующие слова: «Без участия воображения факты были бы лишь пылью в руках исследователя». И сейчас мне хочется сказать, что воображение ученого, его психологическая готовность к открытию нового играют роль, пожалуй, не меньшую, чем кропотливое, по крупицам, добывание фактов…

Тихий перекресток

Я вновь вспомнил спор Бернета и Зильбера, когда несколько лет назад в наш институт обратились из Сибири. Институт цитологии и генетики в Новосибирске нуждался в специальной сыворотке, чтобы определять присутствие вируса, вызывающего рак у мышей. Речь шла как будто о парадоксальных фактах, не укладывающихся ни в одну из существующих концепций.

Меня заинтересовали эти исследования, и я постарался узнать о них подробнее.

Прежде всего мне рассказали о Е. Грунтенко, докторе биологических наук.

Судьба его почти стандартна. В ней отблеск судеб десятков его земляков и сверстников: наука пришла к ним домой, в Сибирь, стала одной из самых массовых профессий. В 29 лет он был назначен заведующим одной из ведущих лабораторий — генетики рака, и никого это не удивило.

В 1961 году совсем еще молодой Новосибирский университет объявил первый набор биологов. В комнате приемной комиссии Женя аккуратно вывел на листке слово «автобиография», год рождения — 1943, указал, что мать — фельдшер сельской больницы под Новосибирском, отец — бывший шахтер из Криворожья.

Никакой особой подготовки в избранной им области абитуриент не обнаружил. Не задумываясь, назвал великих физиологов И. Сеченова и И. Павлова. На вопрос, какие рефлексы изучил Павлов — безусловные или условные, помедлил лишь долю секунды и ответил: «Безусловно, условные». Видимо, он покорил экзаменаторов сообразительностью, его приняли. И ни разу не пожалели об этом потом.