Блистательная Эллада

— Ты же знаешь — если его труп растерзают хищные звери, он никогда не найдет успокоения в царстве мертвых! Мы должны совершить над ним погребальный обряд!

— Милая сестрица! — напомнила Исмена. — Всякий, кто осмелиться похоронить убитого сам будет немедленно казнен! Так объявил Креонт, и он сдержит свое слово!

— Что ж, — поступай как знаешь! — промолвила Антигона. — А я сделаю так, как велит мне долг!

Напрасно Исмена уговаривала сестру отступиться от своего замысла, едва наступила ночь, царевна отправилась за город. Она засыпала тело Полиника землей, совершила возлияние в честь подземных богов и стала горько оплакивать брата. За этим занятием застала девушку ночная стража. Креонт велел зорко наблюдать ей за тем, чтобы никто не ослушался его приказа. Несчастную схватили и повели на суд к царю. Тот встретил ее гневными упреками, словно Антигона совершила невесть какое преступление!

— Дрянная девчонка! — закричал он. — Так-то ты исполняешь мои повеления?

— Боги велят нам хоронить убитых! — возразила царевна. — Разве ты имеешь власть отменять законы богов?

— Полиник предатель! Он был худшим из наших врагов!

— Он был моим братом! — напомнила Антигона.

— Тем хуже для тебя! — запальчиво сказал Креонт. — Ты нарушила мой указ и будешь казнена!

Антигону заключили в тюрьму. Узнав об этом, Исмена побежала к младшему сыну Креонта, которого звали Гемон, и, обливаясь слезами, рассказала ему о случившемся.

— Умоли отца отменить казнь! — попросила она, — Антигона твоя невеста! Неужели ты позволишь умертвить ее?

— Конечно же нет! — живо отозвался царевич. — Отец не будет настолько суров! Он смягчит свой приговор!

Гемон думал, что сможет уговорить Креонта, но ошибся. Едва он завел речь об Антигоне, отец велел ему замолчать.

— Батюшка! — возразил царевич, — я не могу молчать, если вижу несправедливость!

— А я не могу слушать как ты мелешь чепуху! — гневно отозвался Креонт. — Антигона преступница! Ее судьба решена!

— Ты не посмеешь казнить мою невесту! — побледнев, заметил Гемон.

— Она умрет сегодня же! — пообещал Креонт. — И ничто не сможет ее спасти!

Заступничество сына привело царя в ярость. Кликнув стражу, Креонт велел заживо замуровать Антигону в могильном склепе фиванских царей.

— Раз она так благоговеет к мертвым, то пусть встретит смерть в их компании! — с кривой усмешкой заметил он.

Услыхав ужасный приказ, Гемон едва не лишился чувств.

— Заклинаю тебя, отец! — взмолился он. — Отмени свое бесчеловечное решение. Боги не потерпят такого злодеяния!

— Ступай прочь, мальчишка! — топнул ногой Креонт. — И не смей грозить мне!

Царевич выбежал из комнаты, а воины отправились за Антигоной.

Все фиванцы горячо любили царевну. Жестокость Креонта возмущала их, но никто не осмелился возразить ему. Только мудрый прорицатель Тиресий вступился за несчастную. Придя к царю, он сурово сказал:

— Гнусность твоего поступка не имеет границ! Как осмелился ты бросить на поругание тело твоего родича? Это прямой вызов богам!

— Старик! — надменно отвечал Креонт, — знай, что враг моей родины мне не родич! Если тебе больше нечего сказать, то ступай прочь! Я устал от ваших нелепых поучений! Взбалмошные девицы, зеленые юнцы, слепые старики — все взялись читать мне наставления! Но я не первый день живу на свете и как-нибудь сам разберусь в том, что мне делать и что не делать!

— Нечестивец! — грозно провозгласил Тиресий. — Сегодня боги трижды обратились к тебе с предостережениями. Они говорили с тобой устами Антигоны, устами Гемона и моими! Но ты трижды не пожелал их услышать! У тебя есть глаза, однако ты слеп и не видишь, какие тучи сгустились над тобой! Зато я, слепой старик, вижу это отчетливей, чем ты видишь меня! Горе и кровь в твоем доме! Твои близкие мертвы! Повсюду плач и стенания! Да что от них толку? Слезами не воскресишь умерших, а жалобами не смягчишь безжалостных эриний!

Тиресий в гневе покинул дворец, оставив озадаченного Креонта наедине со своими думами. Поначалу царь не хотел отменять своих приказов, но вскоре страх и сомнения овладели его сердцем.

— Конечно, Тиресий давно выжил из ума, — подумал он, — однако, все его дурные предсказания сбываются один к одному!

Позвав слуг, Креонт велел им отпустить Антигону на свободу.

— Государь, — отвечали ему, — слишком поздно! Царевна уже замурована в склепе!

— Выпустите ее немедленно! — приказал Креонт.

Царь сам поспешил на кладбище, но, увы, он опоздал — Антигона была мертва. Чтобы избегнуть страшной смерти от удушья, девушка сплела из одежды веревку и повесилась на ней. Узнав об этом, весь город погрузился в траур, а Гемон, не слушая утешений отца, прямо у него на глазах пронзил свою грудь мечом. Он ведь очень любил Антигону и не мог представить жизни без нее! «Вот она кара богов!» — в отчаянии промолвил Креонт. С телом мертвого царевича он возвратился во дворец, и тут слуги со слезами сообщили ему еще одну страшную новость: царица Эвридика не перенесла известия о трагической кончине сына и тоже заколола себя мечом! Так в один день лишился Креонт всех, кого любил. Смерть унесла его близких, и он сам был тому виной!

Диомед и Ойней