Блистательная Эллада

— На самом деле все очень просто, — отвечал сын Лаэрта. — Мой конь не простой! В его боку есть потайная дверца, но сделана она так искусно, что снаружи ее совершенно не видно. Следует избрать дюжину отважных героев, которые заберутся внутрь коня и укроются там в полном вооружении. Царь Агамемнон объявит утром, что дурные оракулы вынуждают его срочно оставить Троаду. Неподалеку от берега лежит большой остров Тенедос. Если флот укроется за ним в засаде, троянцы ничего не заподозрят и решат, что мы навсегда покинули их землю. Они выйдут из города, заинтересуются нашим конем и будут недоумевать, зачем мы его оставили. Тут к ним подойдет мой человек и скажет, что это подношение греков Афине. Если троянцы поверят, все дальнейшее пойдет как по маслу. Питая глубокое почтение к богине, они не захотят бросить коня на берегу и внесут его в город. Ночью мы тихонько выйдем наружу, перебьем стражу и откроем ворота. Тем временем греки незаметно возвратятся обратно под стены Трои. Коль скоро путь будет открыт, они ворвутся в город и нападут на спящих троянцев. Не думаю, что те смогут оказать нам достойное сопротивление.

Вот это план, так план! Царям понравилась задумка Одиссея и они немедленно приступили к ее осуществлению. Прежде всего избрали храбрецов, вызвавшихся исполнить самую трудную часть предприятия. Возглавил смельчаков сам Одиссей. Он первым поднялся в коня по веревочной лестнице. За ним последовали Диомед, сын Нестора Фрасимед, Сфенел, Аякс, Филоктет, Менелай, Тевкр, Неоптолем, царь лапифов Полипет, Мерион и Идоменей. Мастер Эпей плотно закрыл отверстие, через которое вошли герои, так что теперь нельзя было даже заподозрить, что внутри находятся воины. Остальные вожди как ни в чем не бывало разошлись по своим палаткам. Никто кроме них не знал о хитроумном замысле Одиссея. И это было очень разумно! Ведь если тайна становится достоянием многих ее невозможно сохранить. На рассвете Агамемнон велел сжечь все постройки в лагере. Греки поднялись на корабли и отплыли в открытое море.

Можно представить, как изумились троянцы, наблюдавшие за спешным отступлением греков, походившим на настоящее бегство. Увидев, что враги скрылись вдали, они гурьбой высыпали из города и отправились бродить по местам, где в течение стольких лет располагался лагерь осаждавших. В другое время их внимание могли привлечь тысячи любопытных вещей, но сейчас наибольшее изумление вызвал огромный деревянный конь, возвышавшейся на площадке, где прежде проходили войсковые сходки. Ну и махина! По высоте он был вровень с городскими стенами. Сбоку виднелась надпись: «Благополучно отплыв домой, греки посвятили это благодарственное приношение Афине». Когда о находке сообщили царю, Приам вместе с сыновьями отправился поглазеть на необычную статую.

— Раз конь посвящен Афине, — сказал Деифоб, — надо ввести его в город и установить в цитадели.

— Едва ли это будет разумно, — возразил его младший брат Гиппоной. — Богиня слишком явно благоволила грекам, чтобы быть теперь нашей защитницей. Лучше сожжем его!

— Оставь эти кощунственные речи! — воскликнул Приам. — Никто не смеет оскорблять собственность Афины.

Впрочем, царь сам не знал на что ему решиться. Вдруг явились троянские пастухи и привели к Приаму связанного грека. Оказывается, он прятался в кустах неподалеку от лагеря.

— Кто ты, незнакомец? — строго спросил Деифоб.

— Мое имя Синон, — со слезами отвечал пленник, — и я жертва чудовищной несправедливости. Десять лет я промыкался на этой проклятой войне среди крови и лишений. Но богам мало было тех бед, что я пережил — они решили доконать меня окончательно. Третьего дня, когда Агамемнон повелел нам готовиться к отплытию, прорицатель Калхас стал требовать искупительной жертвы. Дескать, иначе не видать нам попутного ветра! Жребий указал на меня, и сегодня я, словно баран, должен был кончить жизнь на жертвеннике. К счастью, мне удалось распутать веревки и бежать.

— Отчего вы так спешно покинули наши края? — удивился Приам.

— Всему виной Одиссей и Диомед! — объяснил Синон. — Калхас сказал, что они унесли из Трои Палладий против воли богов и сильно прогневали Афину. А без помощи богини нет надежды на победу. Агамемнон почел за лучшее отвести армию в Грецию и ждать там благоприятных предзнаменований. Но я точно знаю: ничего он не дождется, кроме позора. Едва греки увидят родную землю, они разбегутся прочь из его армии. Попробуй собери их потом вновь!

Троянцы с удовольствием слушали речи пленника. Они ведь не знали, что Одиссей специально оставил Синона на берегу, дабы тот искусной ложью ввел врага в заблуждение. Все, что он говорил было выдумкой от начала до конца. Но горожане об этом не догадывались и верили каждому его слову. Когда Деифоб спросил о коне, Синон рассказал придуманную Одиссеем байку, что греки, соорудив его, хотели таким образом умилостивить Афину.

— Но почему он так велик? — поинтересовался царь.