Блицкрига не будет!

И, на первый взгляд, Ла-5. Издали. Вблизи стало ясно, что это что-то совсем другое. Дальше стоял «Ил-2». С местом стрелка-радиста. Потом бомбардировщики. «Пе-2», здоровая машина «ТБ-7», в моём времени «Пе-8», «СБ» и, куда же без него, «ТБ-3». «Сталинский гигант». Вот только, ну да, у «ТБ-3» появилась пулемётная спарка под фюзеляжем, ещё одна в носу, в кабине штурмана. Да и две верхние точки тоже спарки. Все 12,7-мм УБТ Березина. Ещё и кабину пилотов застеклили. А чего, теперь это бандуру так просто не возьмёшь. Не то чтобы она стала суперсовременной, но с пивом потянет. Лучше донести до цели 1350 кг, чем сгореть от вшивого истребителя с 2000 кг. Я так думаю.

Дальше стояли транспортные машины. Тут я узнал много нового. Я, например, думал, что «Ли-2» – это американский самолёт, полученный СССР по ленд-лизу. Отсюда и Ли. А вот и нет. Вот чему улыбался вчера Верховный, когда я разглагольствовал об отсутствии специальных машин. Поделом мне. Возомнил, что без меня ничего не двинется. А оно движется, да ещё как. Я увидел свои машины. То, что я принял за «Ли-2», называлось «ЛиС». И было его пять вариантов:

– десантно-транспортный

– пассажирский

– санитарный

– бомбардировочный

– штабной.

Меня, понятное дело, интересовал один, и это было чудо. Если «Ли-2» брал 20 человек, то этот 40. Транспортник брал на борт две 76-мм пушки с боекомплектом или до пяти тонн грузов. Три ШКАСа, одна турель сверху и две в хвосте по бортам. Всё, на что меня хватило, спросить главного конструктора Сенькова, сколько машин уже есть. Их было мало. По одной каждого вида. Хотя, если вспомнить фактор времени и посмотреть на осунувшееся лицо стоящего передо мной человека – наверное, это много. И всё равно, вид у меня был, видимо, расстроенный. Поэтому Сеньков устало улыбнулся и сказал:

– Да вы не волнуйтесь, будут машины. Производственный процесс и документацию мы практически наладили. К концу года по десятку, а то и больше каждой модели сможем дать.

Посмотрел на Сталина и добавил:

– А десантных машин уже готово пять, не считая эту.

Я повернулся к «самому». Вождь был доволен, как ребёнок, получивший конфетку. Уделал гостя из будущего.

– Товарищ Сталин, я очень прошу, сначала десантные и транспортные. Ведь только на мой батальон требуется 12 десантных и 5 транспортных машин. А для бригады нужна сотня.

А Сталин посмотрел на меня и пошёл разговаривать с конструкторами и директорами, лётчиками и техниками. Кстати, истребитель, издали похожий на «Ла-5», – это «И-185» Поликарпова. И только через два часа, долгих, как дорога в степи, проходя мимо, бросил с ехидным смешком:

– Посмотрим, что можно сделать.

Все двинулись к машинам. Метрах в десяти от общей массы стояла моя. Причём выделялась не машина, а Степан, застывший возле неё. С пяти шагов его всё ещё можно было принять за манекен. Причём не только из-за нелепо статичной позы, но и по цвету лица. Рядом, но более спокойно, стоял один из людей Власика. Козырнув, протянул пакет и сообщил, что я могу возвращаться к месту службы. Пакет вскрыть по прибытии.

Порученец ушёл, а я сел в машину и стал развлекаться, наблюдая за «щелкунчиком» Степаном. Какой там верхний брейк. За нашего шофёра японцы полжизни отдадут. Он двигался, ну скажем так, ступенчато. Каждое движение из нескольких фаз. Но, в конце концов, мы всё-таки поехали. Приказа спешить не было, да и Стёпу я трогать не хотел, от греха подальше. Так и ползли. В результате около пяти часов вечера я, переполненный впечатлениями по самое не могу, зашёл в наш с Сергеем кабинет.

Где и застал оного вместе с врачихой. В тесном контакте они отрабатывали гибкость. Меня они заметили где-то на второй минуте и тут же продемонстрировали взрослую физподготовку, встав смирно из довольно сложного положения.

– Давно приехал? – спросил Серёга абсолютно спокойно.

Елена Ивановна молчала и делала независимый вид.

– Только что. А что это вы в кабинете, а не на спортплощадке?

Тут уж не сдержалась Елена.

– Ага, там только гибкость отрабатывать. Хорошо самолёты сами не летают, а то бы и они припёрлись посмотреть, – и спохватившись, – извините, товарищ командир.

– Да ладно, я пока не при исполнении. Так что можете быть свободны.

Когда эта парочка вышла, я вскрыл пакет. В нём была записка, написанная, похоже, лично вождём, и пачка каких-то документов. Записка была лаконична. В течение трех суток отослать с делегатом связи полный список стрелкового оружия, тяжёлого вооружения, снаряжения и амуниции на свой батальон. Быть в готовности принять личный состав 31 мая. 22 мая будет опубликован ряд указов и постановлений. В благодарность за оказанные стране услуги мне предоставляется возможность с ними ознакомиться.