Ближе

Не знаю, звучит ли это как шантаж — но наплевать. Я тут имею дело не с несчастной влюблённой, а с манипулятивной провокаторшой, признающей лишь свои хотелки.

Я ведь даже сейчас не вижу в её глазах ни толики осознания или неловкости. Эта дура не только не начинает одеваться, а с лямками лифчика многозначительно играет, будто и его вот-вот снимет.

Не одевать же мне её самому? Даже подходить ближе не тянет, не то что касаться.

— Я жду, — жёстко напоминаю, но допускаю уже вторую долбанную ошибку.

Я бросаю взгляд на дверь. И Аня это снова улавливает. Понимает, как и я, что всё это, мягко говоря, неоднозначная ситуация, которая вот-вот, и будет обнаружена. Студенты сами не зайдут, а вот преподаватель запросто за ключом пойдёт.

Мне надо было быстро выйти, когда она начала раздеваться, а не закрывать её тут. Вместе с собой причём. Поспешное решение — хреновое. Теперь нет смысла рыпаться — студенты в коридоре наверняка слышали, что кто-то закрылся изнутри. А эта идиотка соображает о сложившемся раскладе не хуже меня. Если я уйду, когда она тут раздетая — слухи уж точно пойдут, а отрицать их Аня как минимум не будет.

— А иначе что? — ухмыляется она. Её глаза лихорадочно блестят, лучше даже слов выдавая, что игнорировать сложившийся расклад эта дура не собирается.

Да чёрт возьми. Нафига я тут веду разговоры, которые не только оттягивают время, но и придают ей решимости хрен пойми на что ещё?

Резким движением приближаюсь и грубо поднимаю на ней платье. Вот только руки просунуть не успеваю — Аня начинает шарить своими мне по одежде, пытаясь раздеть. Пользуется тем, насколько я близко. Ещё и губами тянется, дышит рвано.

Долбанутая. Просто повёрнутая на всю голову идиотка.

— Ты закрыл дверь, — шепчет мне куда-то в шею. — И я уже почти раздета…

— Почти одета, — предостерегающе зловеще поправляю я. — И если ты сейчас же не оденешься полностью и не уберёшь от меня руки, я буду использовать всю силу. И тебе будет больно.

Аня чуть вздрагивает и замирает, но лишь на долбанное мгновение. Потому что потом начинается настоящее безумие.

Она усерднее комкает на мне одежду, сопротивляется любым моим действиям, треплет то меня, то себя. Дерётся со мной и орёт. Нет, серьёзно, эта чокнутая визжит, будто я тут её чуть не насилую. Ещё и платье на себе тянет, чуть не рвёт.

— Нет! — запальчиво кричит она, и я затыкаю ей рот ладонью. На что меня кусают, но не убираю руку.

Чёрт. Какого хрена я ещё тут и вожусь с этим недоразумением? И без того влип. К нам уже стучат.

Девушек бить нельзя. Но эта откровенно нарывается, и я держусь из последних сил. Хотя и сам не понимаю, зачем, ведь вижу по злорадному блеску в глазах, что меня тут откровенно подставляют. И всё по её плану идёт. Её вопли явно слышали — за дверью всё громче кипишуют.

Впрочем, уже и смысла нет применять к ней силу. Убираю руку с её лица и смеряю её уничтожающим взглядом. Не знаю, какие проблемы меня ждут, но я с ними справлюсь, а к этой больше никакой жалости.

Не знаю, может, до неё это и доходит, раз начинает одеваться. Хотя платье там уже и ободрано в некоторых местах. Ей же самой причём.

— Откроем вместе, скажем, что всё нормально, — тише говорит Аня, но прежде чем я начинаю успокаиваться насчёт её адекватности, вдруг добавляет: — Если ты дашь мне шанс.

— Пошла к чёрту, — не выдерживаю. — Вздумаешь меня подставить — сама огребёшь.

Наплевать, что мы не как преподаватель со студенткой говорим. По сути, мы уже не в этих ролях. Чёрта с два Аня тут останется. И её «ты» в сочетании с наглостью тона сейчас меньшая из проблем.

Она теряется, но демонстративно храбрится. Обидчиво вздёргивает подбородок.

— Разве? — дрожащим голосом спрашивает. — Ты же знаешь, как легко посадить мужчину за попытку изнасилования. Мои слова против твоих… Мой несчастный вид и слёзы… Крики и разорванная одежда, запертая тобой дверь… Хочешь проверить, кому поверят?

Я смотрю наверх — в этом кабинете должна быть чёртова камера.

— Её там нет, — снова проследив за моим взглядом, откровенно злорадно сообщает Аня. — Я проверяла.

Перевожу взгляд на неё. Проверяла — значит, задумывала не просто так со мной наедине остаться и в любви признаться. Просчитывала варианты. Ненормальная.

— А вот в коридорах общежития камера есть, — Аня не теряется от моего наверняка брезгливого взгляда. Наоборот, набирается какой-то жуткой уверенности. — И там станет видно, что ты заходил ко мне чуть больше недели назад.

Ну да, когда Инну искал. Ещё тогда сомневался в целесообразности визита в её комнату.

— И что ты подкладывала мне записку, — напоминаю я, прокрутив события в голове чуть назад.

Не знаю, зачем я вообще отвечаю этой прилипале. Наверное, ещё до конца не могу принять, что реальность складывается совсем не в мою пользу. Даже при таких вот фактах, как мной озвученный.

— Это я сделала, заклеив камеру, — с усмешкой сообщает Аня. Вот не удивлюсь, если не блефует. От этой чокнутой всего можно ждать. — Ну так что, выходим вместе? — чуть подавшись вперёд, с видом победительницы спрашивает она.